Стихи о войне в Украине
И орда ракет полетит на Киев,
И былое братство перечеркнёт…
С. Леонтьев
Нина ГЕЙДЭ
* * *
Пожалуйста, не меряйтесь детьми,
не умножайте муки материнской.
Расписывать искусно маски тьмы
не Божье дело – силы сатанинской.
Воздетая до неба на кресте
слеза ребёнка, все обоснованья
войны уничтожает – в борозде
от бомб братоубийства беснованье.
Повергнутых в безумие молю:
не меряйтесь расправами и кровью.
Я всех живых жалею, всех люблю,
но, как щитом, молитвой не прикрою.
* * *
Мне забыть бы на день один о войне
и моей вине,
что живу, дышу и не больно мне,
что ребёнок мой не кричит во сне,
пока смерть, весне
в соловьиное горло залив свинца,
всё поёт колыбельные без конца –
свистом пуль и разрывом незрячих бомб,
и один принимает молитвы Бог
за сошедшихся в схватке – к нему летят
души жертв невинных, покинув ад
охвативший Харьков, Луганск, Донбасс,
Мариуполь, Киев – и тьма до нас,
может быть, докатится, но пока
пишет строки эти моя рука,
а рука другая – в другой стране
прижимает сына к себе в огне –
нет конца вине,
что бессильно слово поэта вновь,
что страшнее снов
самых чёрных явь, что погибший дед
в сорок третьем – дважды убит, что нет
больше солнца, смеха, цветов, весны
после ран войны,
где опять ребёнок кричит в ночи:
«Мама, больно!» – и гаснет огонь свечи.
* * *
По весеннему небу – войны пунктир.
Перечёркнут крест-накрест судьбы рассказ,
и вступает в права незнакомый мир,
где любовь невнятна, а смерть резка
и близка – дырявый надев халат,
входит в дом и в привычку, воронкой-ртом
ухмыляется и не отводит взгляд,
сочинений новейших листает том.
А из вены Вселенной струится боль
матерей, убитых с издёвкой впрок
– доживать без детей, и разрывы бомб
наблюдает давно поседевший Бог.
Потеряла смысл мишура забот.
Бытие на багровом снегу лежит.
Лишь огни пожаров, гирлянды бомб,
самоцветы крови – не миражи.
Каски вписаны в краски весны глухой.
В нежном прошлом прячутся соловьи
детских сказок – сбивает их смерть клюкой
с веток в пепел сгоревших томов любви.
* * *
Всё живое – всё дышит, всё плачет
на земле, в вышине и окрест.
В небо синее в ситцевом платье
Украина восходит на крест.
Реки крови и горя громады
материнские слепят глаза,
и снарядами травы примяты,
и назад возвратиться нельзя.
Солнце гаснет, и сердце остыло
под бомбёжкой войны и вины –
и теперь обессиленно стыдно
быть живой в эти чёрные дни.
Мила МАШНОВА
Мы бежали вперёд. Мы не беженцы были, а бешенцы,
Похватавшие сумки, детей и своих матерей.
Пока кто-то, играя в войну, наконец, не натешится,
Мы бежали вперёд по приказу судьбы: "матерей!".
Без оглядки на окна с почти погибающим фикусом,
Бросив книги, картины и прочий родной атрибут,
Мы бежали под нечисти смех с гомерическим: "выкуси!"
В неизвестность, огонь, когда пули над ухом снуют...
Трое суток без сна и еды по вокзалам и бусикам,
Забывая от давки толпы сыновей имена,
Мы бежали в страну, где для нас тишина станет музыкой
И где люди забыли значение слова "война".
По сей день снится ад, что зовётся в народе границею,
Как мы ночью стоим на морозе не чувствуя ног,
С измождёнными ужасом /кто-то болезнями/лицами,
Не решив на какую ступить из десятка дорог.
Мы бежали вперёд. Обездоленно, стадно, отчаянно...
Где бездомны закаты, но где небеса не кровят.
Кто-то вслед окрестил нас иудами и негодяями,
Только разве иуды мечтают вернуться назад?
©Мила Машнова (16 марта 2022)
Сергей ЛЕОНТЬЕВ
Стихотворение "Город Плача", посвящённый городам-кладбищам второй мировой войны, написан в 2020. Невероятно и ужасно, что в этот список сегодня добавляются новые города... Переведено на 12 европейских языков,
ГОРОД ПЛАЧА
Городам-кладбищам Второй мировой:
Сталинграду, Ленинграду, Минску,
Хиросиме, Нагасаки, Берлину, Дрездену,
Кенигсбергу, Ковентри и ещё, и ещё...
Тепло под ворот скрыв, без карты, наудачу,
Минуя томных дев и ветреных чудил,
Я, тих и нелюдим, вступаю в Город Плача.
Двадцатый век всего меня исхолодил!
Здесь до сих пор земля подрагивает мелко,
Хотя вокруг тебе – и мир, и благодать!
Доверчиво берёт с руки орешек белка,
И, ежели не знать, вовек не угадать,
Что падали сюда тяжёлые фугасы,
Несли, роясь, свои смертельные кули,
И лопались они, и вырывали с мясом
И церкви, и дома у плачущей земли!
Что огненная сталь, разорванная в клочья,
Валила с ног людей, как кукол ростовых!
Что отвернулся свет, и дни сменились ночью,
Что чёрные ручьи бежали с мостовых!..
Пусть мир живёт уже в четвёртом поколенье,
Упрятана война под траурный гранит,
Но только обернись – и холод по коленям,
А город до сих пор кровит, кровит, кровит!
Под сводами его, напитанная кровью,
Пульсирует душа, раздета и боса!
Неужто мы опять живём в междувойновье?
Досыплется песок, и рухнут небеса?
Когда я здесь, то кажется всегда мне,
Как будто бы слеза течёт из камня.
И нету слов, и нечем говорить.
Но лишь один, один вопрос задам я:
Кому ещё неймётся ПОВТОРИТЬ?
Поджечь, взорвать, убить – чего во имя?
Идите вы с доктринами своими!
А лучше – все сюда, глаза не пряча,
Сюда, сюда, на площадь, в Город Плача!
Где студят раны городу снега,
Где память бесконечно дорога,
А ненависть к войне неохладима
И свята, как стена Ершалаима!
Дотроньтесь же – до камня, кирпича ли!
Они полны и скорби, и печали.
Прислушайтесь, вглядитесь: здесь она,
Под камень замурована, – война...
Забудем, успокоимся, и тут же
Она змеёю вырвется наружу!
Скорбеть и помнить. И никак иначе,
Ведь наша память – тот же оберег!
Я, тих и нелюдим, вступаю в Город Плача,
В двадцатый век.
МІСТО ПЛАЧУ
(перевод на украинский Татьяны Жихаревой, Ялта)
Містам-кладовищам Другої світової:
Сталінграду, Ленінграду, Мінську,
Хіросімі, Нагасакі, Берлину, Дрездену,
Кенігсбергу, Ковентрі і ще, і ще…
Наосліп в путь, ховаючи тепла остачу,
Йду мимо натовпу і усіляких див.
Відчужено і тихо входжу в Місто Плачу
Двадцятий вік мене захолодив!
Земля тремтить і досі, бродять тіні,
Хоч ніби бачиш ти лиш мир і благодать,
Без страху білка з рук твоїх бере насіння,
І коли б ти не знав, не зміг би і вгадать,
Що падали сюди важкі страшні фугаси,
І, роячись, несли смертельнії кулі,
Що, тріснувши, вони все виривали з м’ясом:
Будинки і церкви із матері-землі!
Що криця вогняна, розірвана у клоччя,
Косила, мов траву, людей, і що коли
Враз відвернулось світло, дні померкли, ночі
Із чорним брудом бруком потекли.
Хоч світ вже перейшов в четверте покоління,
Вмурована війна у траурний граніт,
Та варто оглянутись – холод у колінах,
І місто ще кровить від тих воєнних літ.
Під куполом його, просоченим ще кров’ю,
Оголена душа пульсує і тремтить.
Невже ми живемо між миром і війною?
Осипеться пісок – і небо рухне вмить?
Коли я тут, здається: із каміння
Криваві сльози капають донині.
І слів нема, не в змозі говорить.
Лиш запитаю: тож якій «людині»
Сьогодні повторити вже кортить?
Мета яка? Все знищить? Підірвати?
Ех, вас з доктринами своїми – та до ката!
А краще всіх сюди, немов на прощу,
Сюди, у Місто Плачу, і на площу!
Де рани місту охолоджують сніги,
Де плач і стогін чути навкруги,
А ненависть до воєн незгладима
І свята як та стіна Єршалаїма!
До цегли, чи до каменю торкніться –
У них печаль і біль по самі вінця!
Погляньте, вслухайтеся: тут вона,
Під камінь замурована, - війна…
Забудемо, спокою будем повні –
То виповзе, немов змія, назовні!
Тужить і пам’ятити. Бо тим паче
Без пам’яті утратим війнам лік
Відчужено і тихо входжу в Місто Плачу,
В двадцятий вік.
ВРЕМЯ «ЧЕ»
Я не ведал, не знал, сколько чувства в твоём борще;
Что десятка на лыжах – это фигня вообще!
Что придумывать песни – всяко пьяней вина,
А любить в пятьдесят – это счастье, а не вина.
Я не знал, как вкуснеют и чай, и кофе,
Когда они sugar free,
И что стоит только принять любовь –
И станет светло внутри.
Сколько лет я жил и того не чаял,
Что Господь не в небе, а в голове.
Что хороший стих – он всегда нечаян,
А война не стоит любых лавэ…
Кто же знал, что годы помчат, как пули,
Волоча то солнце, а то циклон,
И что вместе с фанами Ливерпуля
Буду петь я «You never walk alone!»?
Что пойму я – с самой желанной в мире
Не налюбиться всласть,
И что власть, которая лжёт и тырит –
Это плохая власть.
Что накроют нас времена такие,
Что душа моя попадёт под гнёт,
И орда ракет полетит на Киев,
И былое братство перечеркнёт…
И познав нутром, как же хрупок остов,
Если людям не развязать узла,
Я пойму, что всё максимально просто:
Нужно просто жить, не свершая зла.
Потому что миру так важно выжить,
И навек изгнать это время Че,
Потому что есть и весна, и лыжи,
И твоя ладонь на моём плече.
Март 2022 г.
Алина СЕРЁГИНА
Я ЕЩЁ НИКОГДА...
Я ещё никогда не любила тебя сильней -
Даже в городе счастья под светом ночных огней,
Где мы были свободны, восторжены и пьяны,
И не знали большого стыда и большой вины.
А теперь ни своим мы не братья и ни чужим -
Не принявшие, но и не свергнувшие режим;
А вокруг только ложь - перезвон её, перегуд.
Крысы топят корабль, но пока ещё не бегут.
Но покуда мы живы (я верю, что и потом), -
Я не знаю, как я тебе - ты мне и путь, и дом,
И пока проклинают нас мова, и фрэнч, и дойч,
Я тебе говорю: хорошо, что успели дочь!
Я себе говорю: хорошо, что тебе родна,
Что порой, чтобы выплыть, нельзя не коснуться дна,
И да будет весна нам не пиром в момент чумы,
А болезненным избавлением от зимы.
