Сокурсники
Красотка и Аллен Делон
На первом курсе, после возвращения из колхоза, начались занятия и сразу выяснилось, что вся наша маленькая шайка-лейка – настоящие, без дураков, отличницы, старательные трудяги. Опять-таки, кроме дочери директора клинического института, Красотки.Не красавица, а именно – Красотка, добродушная и веселая. Не по отсутствию способностей, а по глубокому убеждению, она ни за что не желала учиться. Красотка всегда была шикарно и модно одета, чем отличалась от нас отличниц. Мы были одеты с исключительной, я бы сказала, даже с излишней простотой, что не диктовалось финансовыми соображениями (мы все были из достаточно обеспеченных семей), а потому что в те годы родительское воспитание «хороших девочек» включали как скромность поведения, так и скромность одежды.
Красотка была поздней залюбленной дочерью известного хирурга. Пока папа руководил институтом и много оперировал, растили ее неработающие мама и армянские тетушки, не отягощенные педагогическими идеями. А во время экзаменационной сессии в институт часто заезжал и сам папа, что, прямо скажем, облегчало ей сдачу экзаменов и не требовало от нее особой подготовки.
На первом курсе у нее вспыхнула жаркая любовь с сыном большого партийного начальника, с которым они, видимо, познакомились на какой-нибудь правительственной даче. Был ее возлюбленный студентом Политехнического института, где занимался с таким же усердием как наша Красотка. Любовь была столь пламенной, что они не могли расстаться друг с другом ни на одну минуту. Они и не расставались. Здания нашего института и Политеха находились через дорогу, поэтому на лекцию по анатомии они приходили вдвоем и сидели в обнимку, а потом вместе шли на сопромат в Политех, где тоже сидели обнявшись, не отвлекаясь на слушание лекций.
Это была изумительной красоты пара, глаз не оторвать. Она высокая, изящная, с громадными черными глазами. Он стройный, с широким размахом плеч, брюнет с синими, именно не голубыми, а ярко-синими глазами. Мы прозвали его «Аллен Деллон», и он легко откликался на это имя.
К концу первого курса они поженились, и папы подарили им на свадьбу двухкомнатную кооперативную квартиру в новом доме, построенному по чешскому проекту. В то время это было, как если бы сейчас подарить небольшой дворец.
Через год они расстались. Красотка родила сына, после родов осталась такой же тоненькой и гибкой, добродушной и веселой, и вернулась домой.
На пятый курс Красотка и я перевелись в Первый Московский медицинский институт имени Сеченова (отца Красотки пригласили директором института в Москву, а я вышла замуж за московского аспиранта). И в этом институте Красотка продолжала бездельничать, рассчитывая, а может быть, даже и не давая себе труда рассчитывать, после окончания института на что-нибудь эдакое,.. легкое и приятное.
Ко времени окончания института скоропостижно умер отец Красотки, замечательный хирург, оставивший много учеников.
Красотку распределили участковым врачом в районную поликлиннику. Если бы ее отец был жив, этого бы не случилось. Она бы получила неутомительную, а главное, безвредную для окружающих должность, например, врача-лаборанта в какой-нибудь лаборатории.
Это было бессовестно доверить безграмотной Красотке пациентов. И вот что произошло. В те годы было значительно меньше готовых лекарственных форм, которые теперь выпускаются фармацевтическими фирмами. Много лекарств по рецепту врача готовились в аптеках провизорами. На первом же врачебном приеме Красотка выписала рецепт с несусветными дозами. Опытный аптекарь, увидев дозировку, не стал готовить лекарство, а позвонил в поликлиннику и рассказал о рецепте. Была большая неприятность и даже появилась ругательская статья в газете.
Никогда больше я не видела Красотку и ничего не знаю о ее дальнейшей судьбе. Я душевно надеюсь, что она никогда не стала работать врачом, а просто удачно и даже очень-очень удачно вышла замуж.
Прошло 20 лет. Я приехала в Киев и мне нужно было зайти в один из домов кооперативного комплекса, в котором когда-то «папы» подарили квартиру Красотке и Аллен Делону. Я вошла в парадное, которое, как тогда водилось, было грязное, с пакостными надписями на стенах, с сожжеными кнопками этажей сломанного лифта и противным неистребимым запахом.
У батареи, прислонив к подоконнику костыль, стоял мужчина без возраста, и, несомненно, прилично выпивший. Несмотря на тусклый свет единственной горевшей вполнакала лампочки, я рассмотрела, что на нем прорванная старая дубленка, бесформенная ушанка из вытершейся нерпы, что у него на одной ноге от колена дешевый, послевоенного образца деревянный протез.
Я не боюсь пьяных, а раньше не боялась и хулиганов. Прежние хулиганы, в отличие от нынешних, имеющих склонность к смертоубийству, были простые незатейливые ребята: могли отобрать кошелек или, в крайнем случае, стукнуть по голове для острастки. Поэтому я смело обогнула пьяного и начала подыматься по лестнице.
Неожиданно светским тоном мужчина обратился ко мне:
– Простите, нет ли у вас спичек? Я живу в этом доме, но у меня дома нет спичек.
Я обернулась, и на меня блеснули бывшие ярко-синие глаза. Я невольно сказала:
– Аллен Делон?
Мужчина не узнал меня, но узнал себя и кивнул. Я отдала ему зажигалку, забыла зачем я здесь и вышла из подъезда.
Оказывается был вечер, зажглись фонари, падал медленный густой снег. На улице я вспомнила зачем пришла. Это киевские коллеги пригласили на день рождения. Стол, наверняка, был накрыт и хозяева поджидали гостей. Но я не вернулась в дом. Я вернулась на 20 лет и 10 часов назад – утро, наша аудитория, лекция по анатомии, и сидящая в обнимку замечательной красоты юная пара. Я не заметила, что сказала вслух:
– Зачем все это было?
Это сейчас можно говорить на улице вслух. Понятно, что ты не псих, желающий сам с собой побеседовать, а как разведчик-радист говоришь в невидимый smartphone в нагрудном кармане, микрофон прячется под воротником, а маленький наушник вставлен в ухо. А тогда разговор вслух наедине с собой не был привычен, поэтому человек, который шел навстречу, решив что я обращаюсь к нему, остановился и сказал:
– Я не знаю.
А я ему сказала:
– Я тоже не знаю.
И пошла дальше.
Фрагменты книги Ванадии Ермековой
«Золотые сечения»
Киевский Медицинский Институт
(продолжение следует)
