Ходовой мостик был «сервирован» отличной джаповской аппаратурой, позволяющей следовать своим курсом в открытом море и океане. В конце юта был принайтован спасательный, он же разъездной, катер на 5-7 человек. Сама же морская яхта была полностью экипирована самораскрывающимися плотиками, удачно вмонтированными в борта яхты. Называлась она без затей - «Аризона», а домашняя прописка была выделена цепочкой медных сверкающих букв под названием яхты - Нью-Йорк.
В общем-то, обычная яхта для яхт-клуба мегаполиса. Необычным было то, что на бумаге она принадлежала нью-йоркскому магнату Стэну Высоковищному, а настоящим хозяином ее было разведсообщество. Служила она для важных выездных, точнее, выходных в море совещаний и встреч, да мало ли каких тайных дел этого могущественного сообщества. В общем, тайна в тайне. Это касалось сплоченной и, что не менее важно, немногословной команды. Но очень профессиональной с морской точки зрения. Умеющей в присутствии гостей любого ранга оставаться призраками. Гостей сегодня было двое – Марк Левинский, один из высокопоставленных и высокооплачиваемых сотрудников центрального управления разведсообщества, и его друг, техасский миллиардер Фэнли Фром, владелец нескольких нефтяных компаний, двух телевизионных каналов и достаточно популярных и могущественных газет. Могущественных в деловых кругах. Яхта возвращалась из морской прогулки и со стороны выглядела очень одинокой. Фигура капитана и рулевого, находившихся в рулевой рубке и две фигуры в белых шортах и теннисках за размещенным на юте столиком, сервированным легкими закусками. О количестве остальных членов команды осведомлен был лишь капитан.
- За что я люблю наше управление, - лениво потягивая колу из высокого стакана сказал Марк,- так за то, что за время прогулки на палубе не промелькнула даже тень никого из команды. Да, работать вы умеете.
Оба собеседника были неуловимо похожи друг на друга. Высокие, с красивой проседью, умеющие быть хозяевами жизни. Не здесь и сейчас, а постоянно и повсеместно.
Разговор был тяжелым. Именно для этого Марку и понадобилась корпоративная яхта. Для того, чтобы поднять собственное реноме и весомость встречи перед техасским миллиардером.
- Дружище,- у миллиардера был приятный грудной баритон,- я не очень хочу вникать во все эти проблемы. Последнюю предвыборную гонку кандидата в губернаторы финансировал я, а после проигрыша на меня спустили всех собак и те, и другие. Сейчас газетчики пронюхают, что я финансирую какие-то темные операции вашего управления, и мое имя резко упадет в цене. Тем более, что это финансирование не просто тайных, но и «грязных» специальных операций. Что я буду иметь? Каких-то там 5-7 миллионов от продажи ценных бумаг… Давай лучше тебя выдвинем в губернаторы где-нибудь в Айове.
- Мы с тобой дружим уже почти тридцать лет, со студенческой скамьи, ты в меня всегда верил, и управление не забывало твою помощь по Эквадору. -Марку приходилось оправдываться. Но это, эти бумаги - мое будущее, моя обеспеченная старость. Деньги зарабатывают по-разному. Стэп, тебе очень повезло с женитьбой, а у меня вот разведка, такая вот судьба. Стэп щелкнул пальцем по темному, толстому стеклу бокала.
- Речь ведь идет не о большой сумме, тебе ведь нужно миллиона 3-4… ну десять, это шутки. Неужели у вас в бюджете этого не найдется? Для меня, Марк, имя важнее.
- Я не могу подключать официальные пути, чтобы их использовать, - глядя куда-то в палубу, произнес Марк,- тогда все осядет в аналитическом отделе управления, а мне лишь пожмут руку, и то в лучшем случае. После Карибов я в загоне, хочу уйти. Это моя, наверное, последняя просьба такого характера. Считай, что это просьба не только моя, но и Уиллерда.
- Этот старикан до сих пор что-то финансирует,- утверждающе сказал Стэп, глядя куда-то за линию горизонта.
- Не обижай его Стэп. Мы еще бегали в колледжных пиджаках, а он уже боролся с «железным занавесом», причем очень эффективно. Мне без него нельзя. Я же напрямую использую ресурс управления, а Уиллард неподотчетен никому. Половина суммы его, он собирается в отставку.
- Ну, хорошо, давай поговорим о деле, - смахнув взглядом линию горизонта, перевел разговор Стэп. Как друг я тебе помогу. Тем более, что это, возможно, твой последний шанс. Не вдаваясь в детали, расскажи, почему наша бумага стоит таких денег и подключены такие силы?
- Хорошо, - с облегчением выдохнул Марк, - вкратце. Пять-семь процентов любой страны – это люди, так или иначе активно влияющие на внешнюю и внутреннюю политику. Не только президент, но люди, окружающие его, военачальники, люди подобные тебе, Стэп, политики.
В моем конкретном случае речь идет о Латинской Америке. Демократизироваться она стала недавно, поэтому «сливки общества» плавно перетекли из прошлого в настоящее и хотят свою часть пирога в будущем. С ними работали, и не только мы. Да, не только мы. Их политические разведки также активно работают друг против друга. Они, - Марк показал куда-то за линию горизонта, - подмыли за собой почти все. Новые демократические волны могут если не смыть, то сильно повредить их спокойствию и благополучию. То, что они не смыли за собой, осталось на бумаге. Включая счета в оффшорных залах и в Швейцарии, а это не монгольские тугрики, это полноценная валюта, это золото. Появись на свет эти бумаги, все это может плавно перетечь в бюджет страны. Лучше потерять меньшее, чем все.
- Я понял, Марк, эти бумаги нужны для шантажа.
- Не так, Стэп, - для управления. Mы потеряли за эти десятки лет почти все свое влияние. Я не имею в виду управление внешней политикой. Управление, Стэп, неофициальными рычагами давления. Эти фазаны боятся разглашения, поэтому им легче пойти по нашему пути да еще приплюсовать значительные суммы к своим имеющимся. Здесь и давление не нужно. Просто конкретные и глубоко аргументированные факты. А народ… что народ? Пусть радуется всему, что происходит с их же подачи. Эта картотека ценна тем, что там все сведения почти по всей латинской Америке.
- А кому они ее продали? - вертя в руках дужку солнцезащитных очков, поинтересовался Стэп.
- Да есть у них пара-тройка, которые хотят быть нумером один в своих странах, опять же из старых запасов, может быть, и корпоративно. А у нас Уиллард работает в этом направлении. Сейчас эти бумаги оказались, не вдаваясь в детали, в руках кокаиновых людей, и есть опасность, что бумаги расползутся. Тем мало что надо. Наличка, черная наличка.
- Давай, что ли выпьем. - Стэп заложил дужку очков за отворот майки.
- Я сейчас, Стэп. У нас неплохой бар. Хороший виски, коньяк. Я что-нибудь принесу. Тебе что, Стэп?
- Да мне без разницы, лишь бы покрепче, давай виски, что ли. Да, Марк, а ты знаешь, это интересно. Впрочем, ты всегда играл в интересные игры. Это не выборы губернатора, это другие политические и финансовые возможности. Возможно, Уиллорду ничего искать не нужно. Мой бюджет не оскудеет из-за каких-то 100-120 миллионов. Марк, - Стэп поглядел прямо в глаза своему другу,- я тут прикинул: эти бумаги вначале могут стоить примерно столько. А игрушка стоит того, я приобрету очень интересную и полезную вещь. Тащи выпить, Марк.
Гляди в спину удаляющегося друга, Стэп задумался. Игра, новые возможности. Это не оплата горластых попугаев по шару, а свой интерес, который всегда можно и обозначить, и пролонгировать. Это касается нефти, да можно еще что-нибудь придумать.
- Французский, 25 лет выдержки. И клубника. Все, что нашел под твой вкус, виски нет.- Из палубной надстройки появился Марк, держа в руках поднос с бутылкой, ведерком с клубникой и бананами. Подошел к столику и определил поднос на край.
- Давай, Марк, как в студенчестве, без тостов, а просто за дело. А коньяк так себе,- закусывая клубникой, сказал Стэп. - У меня в поселении лучше. Марк, кто у тебя, прости, у вас занимается сейчас эти делом?
- Джеф, - разливая повторно коньяк, пояснил Марк.
- Это серьезный игрок? - уже с видом руководителя проекта поинтересовался Стэп, закуривая тонкую ароматизированную сигарету.- Никто сейчас не курит, а я так вот иногда, под настроение. Что за игрок? Если не очень секретно.
- Вкратце. Бывший морской котик, я его взял в управление после Ливана. Талант у него, прирожденный аналитик. Тесно ему в спецчастях. Подучил его у нас и выпустил в мир. За 10 лет, - морщась от крепкого напитка, пояснил Марк,- ни одного провала. Техника филигранная. Он даже против русских работал. Специализация военных и политических переворотов, да много чего еще. Штучной работы парень. Ливан, Конго, Мозамбик, Европа, бывший их Союз и еще с десяток стран, о которых даже и не знаю. Он же под Уиллордом. А тот десяток мошенников вокруг пальца обведет. Я его «спрятал», Стэп. Вывел в резерв, так решил Уиллорд. Парень амбициозен, а под моим руководством у него другие перспективы и возможности, потом совершенно другие деньги. – Женат? - отправляя в рот клубнику, поинтересовался Стэп.
-Да нет, в их кругу это проблема. В году 2-3 недели дома. Какая жена выдержит? А риск? Он и команду собрал суперпрофессиональную.
Стэп скривился.
- Не люблю я этот термин, из бейсбола он. Ну, хорошо, эти парни наверняка смогут решить эти вопросы и вернуть картотеку. Но, Марк, картотеку беру я, и, соответственно, оплачиваю текущие расходы нашей оперативной группе.
Стэп посерьезнел. Свою тонкую сигарету, слегка притушив ее о бронзовую пепельницу и щелкнув пальцем, направил за борт.
- Это моя игра, Марк. Ну что, собираемся? Берег уже.
Яхта сбрасывала ход. Буруны за кормой теряли силу, превращались в бьющиеся друг о друга волны. Красивый 35-узельный ход сбивался от силы работы дизелей. Наконец, борт яхты ткнулся в пробочное ограждение.
- Приехали, - хлопнув себя по коленям, сообщил Стэп. - Я домой, тебя подвезти?
- Да не надо, у меня на парковке «мустанг».
- Завтра позвоню в офис и перешлю необходимые деньги. Жду тебя с моей игрушкой у себя дома в гости. Стелла будет тебе очень рада.
Если бы Стэп, спускающийся по белоснежному трапу, оглянулся назад, то увидел бы, как осунулся и обмяк Марк. Но он этого не сделал, поэтому один из высших офицеров управления устало бросил свое полотенце, висящее на стуле, в кожаную сумку с аббревиатурой NYYC и устало побрел к трапу. Такие переговоры «съедают» месяцы жизни. Так же устало махнул на прощание своему приятелю капитану и жестом показал, мол, я домой. Тяжелый рабочий день еще не закончился. Его ждал Уиллорд, ждал не в управлении, а у него в доме, такая была договоренность, а это несколько часов сумасшедшей гонки по федеральной трассе А2. Одинокая, чуть ссутулившаяся фигура владельца миллиона тайн и политических интересов страны брела к платной частной стоянке, теряясь в водовороте ярко, по-спортивному одетых молодых людей, что рассеивались по пристаням, где стояли их яхты, катера либо просто праздно шатались по территории яхт-клуба. Стал моросить дождь. «А вроде бы я выиграл», - подумал Марк, включая зажигание, правый подфарник и выезжая с парковки. Дело за Джефом. Теперь к Уиллорду.
Несколько часов бешеной езды по автостраде и он оказался в небольшом тенистом пригороде университетского городка. Здесь он осел давно. Была, правда, служебная квартира в окрестностях Лэнгли, но пользовался он ею редко, так, от случая к случаю. Он любил свой пригород. Спокойные университетские семьи. Преподаватели и обслуживающий персонал. Дом он обрел давно. Незадолго до женитьбы. Еще после трехлетней командировки в Европу. И сейчас это было место, которое впитало в себя всю его рискованную и порой непонятную жизнь. Строил он его, как ему тогда посоветовали, по несколько старомодному испанскому проекту. Одноэтажный, вольготно расположенный в темной проталине сосновой рощицы, с прекрасными газонами, двумя беседками и оранжереей роз. Радовали живописно вписанные в окружающий ландшафт дома соседей – двух профессоров местного университета и главного администратора поселка, с которыми давно установились приятельские взаимоотношения. Соседи считали, что он, Марк, работает на высокооплачиваемой должности в сфере безопасности. Отпуск, редкий и небольшой, он проводил дома, обязательно с инструментом в руках, что-то пристраивая или перестраивая. Небольшой пруд рядом позволял рано утром посидеть с удочками.
«Уиллорд, как всегда, точен», - подумал Марк, паркуя «Мустанг». Перед домом стоял старомодный «Додже» его непосредственного руководителя. Уиллорд всегда приходил с розами, что вызывало насмешку его супруги Стеллы- свои розы в доме не переводились. Размяв уставшую поясницу, Марк зашел в дом. Чем-то очень вкусно пахло и из кухни доносился густой бас Уиллорда, рассказывающего очередную смешную историю из своей нескончаемой коллекции.
- Здравствуй, - из двери выпорхнула Розария, любовь и гордость Марка. Еще не закончив университет, она уже очень удачно вписалась в общее жизнь крупного местного консалтингового агентства и на жизнь практически зарабатывала сама. - Мы тебя заждались. - Из кухни вышла чуть располневшая, но такая же красивая, как и в давние времена супруга. - Уиллорд бесподобен, посмотри какие розы.
Марк заметил: каким бы уставшим он ни возвращался, стоило ему переступить порог дома, и усталость уходила. Толи потому, что дом был его другом, видел и знал его взлеты и падения. То ли было что-то еще. Вот и сейчас сразу почувствовал прилив добрых домашних сил.
- Марк, привет. А я тут кофе мелю.
Уиллорд, несмотря на свои почти семьдесят, был еще «в седле». А как аналитику ему не было равных. Немного старомодный костюм в полоску и галстук «а ля веселые 60-е», добрый взгляд, бурое от загара лицо наталкивали на мысль, что перед вами этакий добрый дядюшка отца со старой фермы.
- Кофе нам с тобой очень понадобится. Я привез хорошие вести. - Ставя атташе- кейс на полку,- сказал Марк. -После ужина - на веранду.
Старик, не веривший никому. Затея с картотекой исходила именно от него. У Уиллорда был внук и внучка. Поэтому он решил разом решить вопрос с их образованием и устройством в жизни. Даже работал в госструктуре, но какой бы могучей она ни была, это не позволило ему накопить значительных средств. Только дом, юбилейный золотой Ролекс, да несколько счетов в надежных банках. Аналитик редко связан с «живыми» деньгами, да и природная честность, простая, человеческая мешала всю жизнь.
После ужина оба переместились на веранду, собственноручно сделанную Марком два года назад. Уиллорд уселся на скамейку из сосновой доски и закурил сигару.
- Вот, кубинские. Я против них пять лет работал, а сигары у них лучшие. Поставь спеллер и плесни мне коньяку.
- Разговор получился, - Марк налил в бокалы арманьяк. - Все наши текущие счета Стэп оплатит сразу же, с этим проблем не будет и в будущем. Наши парни вышли на первого покупателя архива, от него тянутся цепочки, и он знает ее длину. Это какой-то колумбийский наркоторговец, сейчас он у них на контроле, плотном контроле. Мне завтра нужно вылететь в Буэнос-Айрес отследить и подкорректировать ситуацию. Уиллорд, я не исключаю, что эти бумаги уйдут в Европу. Но Европе понадобится твоя помощь. Я об этом скажу после первого контакта. Самое главное, - Марк вбросил глоток арманьяка в рот. - Стэп заинтересовался бумагами. Он игрок, он почувствовал. Он их купит, они осядут у нас, их можно будет продублировать и провести по управлению как спецоперацию. Подготовим из Стэпа отличного агента влияния. Уйдем в отставку с блестящей операцией и чемоданом долларов.
Уиллорд слушал, полузакрыв глаза и прислонившись к темной, отделанной палисандром стенке беседки.
- Я это проведу по активу. - Уоллорд вертел в руках фужер. – Хорошо, мне нравится ход развития событий. – Марк, как Джеф?
- Как всегда, блестящ. Наркоторговца они упаковали в какой-то деревне, не потеряли ни одного своего человека. Сейчас они на съемной усадьбе.
- Нравится он мне, Марк. Что-то в нем от моих времен послевоенной Европы. Ты береги его. А как там, этот, как его?... из наших «зеленых беретов»?
- Да, Том, он вписался по высшему классу. Джеф просит подучить его на нашей «ферме» после командировки.
- Да никаких проблем, - Уиллорд оторвался от стенки беседки и потянулся к бутылке с арманьяком. - Хочет учиться, пусть учится. - Уиллорд выплеснул остатки арманьяка в рот. - Поеду я, старуха моя заждалась. Завтра к вечеру бери самолет, ничего оформлять не надо, я сделаю все сам и лети. Постарайся, чтобы я был постоянно информирован. У них ведь есть «наша» связь, вот и валяй. А о возможности работы в Европе не беспокойся. Я тебе помогу.
