January 13, 2025
ukraine support 1 ukraine support 2
ИСААК-jewish-man ИСААК-jewish-man jewish-man

Когда Макар мальчишкой жил с родителями в Дивноморске, divnomorskпосчастливилось ему повидать всяких людей.
Курорт! И, как известно, летом черноморские курорты наполняются отдыхающими. В пёстрой мозаике люда, прибывающего со всех концов страны, можно подсмотреть множество интересных процессов, разнообразящих жизнь, наполняя её содержанием, которое потом описывают поэты, слагая песни, и журналисты, рождая фельетоны. А я в очередной раз перескажу всё то, что поведал мне Макар о своём курортном детстве.

Родители Макара жили в длинном двухэтажном доме сталинской постройки. Занимали они двухкомнатную квартиру №8 на втором этаже. А квартира напротив,  №7, была трёхкомнатной. Но в ней проживала бездетная семья: муж - Исаак Захарович и жена - Зинаида Петровна. Макару всегда было очень любопытно наблюдать за уже пожилым Исааком Захаровичем и его женой - знойной женщиной Зинаидой Петровной. Пара была колоритной. Маленький, худенький и щупленький, седовласый с лысиной на макушке, очень энергичный сын еврейского народа и красивая, кровь с молоком, на голову выше своего мужа, натуральная блондинка, пятидесятилетняя дочь кубанских казаков. Не этично говорить о возрасте женщины, но это мера необходимая для того, чтобы читатель мог ощутить все ракурсы взаимоотношений в этой семье в правильном фокусе. (Эх! Как сказано?!). Исаак был старше жены на двенадцать лет, но, не смотря на это, он выглядел рядом с Зинаидой, как её старший сын. Она называла мужа, в зависимости от настроения, «Ися» или «Исенька». Палитра же имён в лексике Исаака Захаровича была куда богаче и отражала все оттенки его настроения или помыслов. В течение одной только минуты он мог звать жену «Зинулей» или «Зинкой», или строго сказать «Зинаида», «Зинон», «Зинище», «Зин», «Зинаидище», или,  заискивая,  «Зинзик», а порой он называл её странным именем «Зинзибар».


Одну комнату своей квартиры чета сдавала курортникам для поддержания бюджета семьи. Так делали почти все обладатели достаточной жилплощади. Не смотря на свой возраст, Исаак Захарович был очень охоч до женского пола  и, так как обязанность подыскивать курортников на вокзале лежала на нём, он и подыскивал молоденьких и прелестных особ противоположного ему пола. Не смею с ним не согласиться... Куда приятнее, когда у тебя за стенкой проживают длинноногие и стройные девицы, с которыми всегда есть о чём поболтать, чем мужики, у которых на уме один футбол да пиво. Между тем, что касается пива, а также других слабо- и неслабоалкогольных напитков, Исаак Захарович был активным любителем этих безобидных, как ему казалось, слабостей. И в минуты расслаблений Исаак имел большие разногласия на сей предмет со своей половиной.


- Ися?! Ты где уже нализался? - встречала с порога Зинаида балованного мужа.
- А шо такое? - растопыривал тот ручки, делая вид, что действительно: шо такое? - Это шо? Это уже скандал? – переходил в атаку бывалый фронтовик.
- Ну-ка! Пошли на кухню, - приказывала Зинаида учительским тоном.
- Зиночка!.. Токо я тебя прошу... - семенил за нею Исаак, пытаясь обойти, обогнать свою крупную жену, но ширина коридора ему того не позволяла.
Зинаида брала в руки скалку и ... Нет! Ни в коем случае. Физически она не могла оскорбить или обидеть своего мужа. Но громко бить  скалкой по столу, на котором от грохота пускались в пляс вазочки и тарелочки, добавляя звона, - это обычное дело. Бедный Исаак Захарович не выносил шума и кричал:
- Зиночка! Побойся Бога! Шо подумают о тебе соседи?
Зиночка продолжала стучать, причитая.
- Зинище! Я  жешь могу уйти навсегда... - пускал в ход Исаак своё оружие.
- Можешь убираться хоть сейчас, - предлагала в свою очередь Зинище.
- Чудесьненько!.. Просто чудесьненько!.. - он выскакивал на улицу, но не уходил навсегда, как обещал, а останавливался под своим балконом и призывал Зину одуматься.


- Зинаидище! - звал он её грозным голосом. Та появлялась на балконе, не выпуская  из рук скалки.
- Ты ещё здесь? - делала она вид, что удивлена.
- Зиночка! Ну, зачем компрометировать себя перед людьми? - нежно обращался он к жене, сложив ручки, как во время молитвы. - Все жишь могут подумать, шо ми уже не интеллигентные люди...


- А! За репутацию переживаем?
- Зинка! Хватит, шо я уже сказал? И, если ты немедленно не извинишься, - демонстрировал худосочный Исаак свою силу духа, - я просто сейчас же буду вынужден жаловаться в ближайший гастроном...


Последняя фраза действовала на Зину, как заклинание. Только не это!
Означала последняя фраза, что Исаак действительно отправиться в ближайший гастроном, но не за жалобной книгой, а к «приятелям», которые всегда под гастрономом ждут третьего. А этого Зина допустить не могла.


- Так! Ну, всё! Повздорили?! Хватит! Давай бегом домой, будем ужинать, - как ни в чём ни бывало, командовала Зина с балкона.
- Ну вот! Вот - совсем другое ж дело, - ставил точку в лёгком скандале и возвращался в семью Исаак.
И всё становилось на свои места.


Надо заметить, что подобные сцены были, своего рода, театрализованными представлениями для обширной публики, занимавшей зрительские места на лавочках у подъездов исааковского и соседних домов. Не важно было зрителям, что конкретно происходит на их глазах. Им нужна была пища для разговоров, домыслов, своих замечаний и заключений. Комплекс лавочек со зрителями Зинаида называла «рентгенкабинетом».
Исаак был родом из Одессы и, прожив там много лет, навсегда впитал акцент этого особенного города. После войны, находясь ещё в госпитале по случаю тяжёлого ранения, полученного в сражении за Прагу, он познакомился с медицинской сестрой Зиночкой. Трудно сейчас сказать, что их сблизило: война, время или просто любовь, но у них образовалась семья. А в Дивноморске они оказались тоже не случайно. Это был город Зиночки. Она здесь родилась и выросла. Отсюда уходила на фронт, сюда вернулась, но уже с мужем. Детей, как уже замечалось, у них не было. А почему? Мы выяснять не будем.
Исаак любил Макара, живущего по соседству, тем более что мама Макара работала в одном учреждении с Исааком. А называлось оно «Курортный Совет». Видимо, там давали полезные советы о правильном и здоровом отдыхе. Мама Макара работала секретарём руководителя, а Исаак выполнял какие-то очень важные организационные функции.


Когда Макар после школы забегал к маме на работу, частенько первым, на кого он натыкался в приёмной Курсовета, был Исаак.
- О!!! Що я вижю! Анечка! - громогласно объявлял он маме  Макара, - Это жишь твой Акадэмик!
- Ну, що, Акадэмик? - это он  адресовал Макару, - Как наша наука - уже успевает за тобой?!
- Анечка! - вновь он переключался на маму Макара. - Сейчас Акадэмик у тебя будет просить 20 копеек... - Исаак произносил эту фразу, как конферансье, объявляющий очередной номер концертной программы. - А щоб тибе не попросить рубиль и уже оставить маму в покое примерно на пять дней?
- Нет! Нет! Нет! - возражала мама Макара, - это будет  «рубиль»  каждый день.


Счастливое детство... Макару хватало двадцати копеек на целую увеселительную программу. Он отправлялся с приятелями в кинотеатр «Родина», и «та» демонстрировала им детский фильм за десять копеек и кормила мороженным за десять копеек.
Пока мама давала Макару деньги и выясняла, как дела в школе, раздавался телефонный звонок, и Исаака Захаровича связывали с Москвой.


- Алё! - кричал Исаак, - Это кто?.. А?.. ВЦСПС!!! Ну, що, дорогие ВэЦээС и ПээС?.. Ну, где ваш мальчик - засунул в жёпу пальчик?.. А?.. Не поняли?.. Щё?.. Повторить по буквам?.. Не надо?.. Ну, щё фирма... щё фирма?.. Да, ну знаю я вашю фирму!.. Гавняная ваша фирма... - разговор прервался, и Исаак бросил трубку.
- Исаак?! - неодобрительно посмотрела мама Макара на взъерошенного Исаака, умирая внутри со смеха.
- А що я им могу сказать?.. Ну, где их мальчик?.. Телеграмму прислали: поезд, вагон, время, мальчик... Я обощёл весь этот уже паравоз - никто никакого мальчика не видел даже. И щё я ещё должен им сказать? Так я так и сказал!


Подобные переговоры с представителями различных советских организаций у него происходило много, и так или почти так Исаак Захарович разговаривал со всеми, кто проваливал дела или плохо их исполнял. 


Однажды летом, выполняя ответственное задание по приводу в семью курортников, Исааку посчастливилось. Oн познакомился с двумя северными красавицами лет двадцати пяти-тридцати из Ленинграда. Счастливый и гордый он нёс чемоданы красоток мимо соседей, сидящих на лавочках   «рентгенкабинета» во дворе. Прелестные особы следовали налегке за галантным Исааком,  предвкушая прелести отдыха.

Девушки вскружили Исааку голову своей свежестью, энергией, ослепительными улыбками и очаровательными голосами ещё на вокзале. Буквально через несколько дней от начала их постоя в квартире №8 Исаак вернулся с работы раньше обычного. На его счастье барышни уже прибыли с пляжа и отдыхали. Не беспокоя их, кавалер стремительно накрыл стол: набор южных вин, закуска, фрукты. Затем он стукнул в дверь, за которой скрывались дивы Северной Пальмиры, и пригласил их к столу, дабы те скрасили трапезу Исаака.


- Катенька! Танечка! - нектаром разливался его голос, - Девочки! Я же приглащаю вас на лёгкий ужин. Мне жешь уже по расписанию пора  кушать!
Распахнулась дверь, и перед Исааком предстали две кошки в шёлковых с глубокими вырезами халатах, облегающих их аппетитные станы. Исаак на мгновение лишился дара говорить, а пантеры  молча проследовали мимо Исаака, опьянив его облаком  нежных духов и дыханием распущенных огненно-рыжих волос.


Они присели за стол, неосторожно обронив полы халатов таким образом, чтобы части прелестей их бёдер стали доступны взору Исаака.
- Ну, что же Вы?! - разбудила его Танечка, девушка постарше и поопытнее, - Угощайте бедных девушек...
Шустрый Исаак со скоростью выстрела оказался у стола и разлил по бокалам вино.
- За наше знакомство и дружбу! - предложил он.


Девицы с удовольствием пили вино, хохотали, развлекались фруктами...
- Так вы хотите с нами дружить?- хлопала своими большими глазками Катенька, сияя своей улыбкой и приводя бедного Исаака в трепет. Он разливал вино, его быстро выпивали, кровь обретала решительность и легкомысленность, разогрев организм  хозяина  квартирки. Ему стало жарко, и он не заметил, как оказался в одной майке и длинных, достающих остреньких колен, трусах.


- Искуситель! - мяукала Танечка, - Что вы делаете с нами? С бедными девушками? - вопрос был скорее риторический, так как Исаак от выпитого и перевозбуждения ничего не мог сделать с «бедными девушками». А те с удовольствием приняли игру и не желали останавливаться. Они приспускали плечики халатов, обнажая чуть тронутые солнцем молодые тела, томно хохотали, сверкая при этом глазками и по очереди распушая своими пальчиками остатки волос на голове Исаака. Компания так увлеклась этой безобидной игрой, что никто не заметил, как уже около минуты за ними молча наблюдает Зинаида Петровна.

Тишина воцарилась, когда «неверный» муж, увидев её, пьяно произнёс:
- Зинзик?!!!
- Исачище!!! - затрубила Зинаида Петровна. Так она ещё никогда не обзывала своего мужа, - Ты, подлец, что творишь?.. Они тебя что - омолодили?..
- А щё такое? - последовал традиционный вопрос Исаака, - Мы щё, чужие люди? Мы щё, уже по-соседски ни о чём поговорить не можем?.. Да щё такое, я не знаю? - он стоял посреди комнаты и размахивал руками. Зинаида подошла к мужу  вплотную и влепила ему затрещину.
- Вы видели? - он обратился к онемевшим ленинградкам, прилипшим от неожиданности к стульям. - Это всё! Это всё!.. Девушки! - обратился Исаак к ним, как к свидетелям своего унижения, - Вы видите эти волосы? - он указал на лысину. Девушки ничего не видели.
- Всё, всё отдал этой... этой истеричке. Всю молодость... И щё осталось?.. - он растянул в стороны трубы длинных трусов, демонстрируя девушкам, что осталось, - А щё ты подумала вообще?.. Нет!.. Щё ты могла себе подумать?..


Зинаида закрылась в спальне, не отвечала и не выходила.
- Бедные девушки могут подумать, щё ты мине уже ревнуешь!
Девушки тоже покинули Исаака, удалившись на свою половину и не произнеся ни звука.


Исаак продолжал стенания:
- Хо-хо! Нет, вы видели? Она мине уже пугает! Она мине уже демонстрирует, кто место и где хозяин, - вино путало карты в горячей голове Исаака.
Через три-четыре минуты распахнулись практически одновременно двери двух комнат. Из спальни вышла Зинаида с чемоданом в руке, а через секунды в проходном зале появились подруги из Ленинграда, тоже с чемоданами.


- Простите нас, - сказали они Зинаиде, положили трубочкой свёрнутые деньги на комод у стены и направились к выходу.
Исаак мощно перекрыл им выход своим телом, крикнув:
- Зина! Ми же интеллигенция! Куда они пойдут?..
- Девочки! Вы оставайтесь - это мне здесь делать нечего.
- Зинзибар! - ревел Исаак, пуская в ход своё смертельное оружие, - У нас, слава  Богу, гастроном пока ещё открыт пока...
Тогда Зинзибар поставила чемодан на пол, подошла к столу, налила себе полный бокал тёмного вина, выпила его до дна и сказала:
- Катенька! Танечка! Давайте выпьем?..
- Да!.. Пока ещё открыт пока... - растерянно повторил Исаак.


Девушки поставили свои вещи на пол, неровным шагом подошли к столу и подняли бокалы, в которые Зина разлила вино.
- За взаимопонимание!!! - улыбаясь, произнесла она тост.
- Какая вы замечательная! - тихо сказала Катенька, и барышни выпили.
Затем все трое сели за стол.


А опешивший Исаак, оставаясь в трусах и майке, вдруг опять спросил:
- А щё такое? - в голосе звучали обида и непонимание.
- Иди сюда, - строго приказала Зинаида.
Тот быстренько подошёл. Рядом с сидящей на стуле Зинаидой стоящий Исаак был чуть выше её ростом. Она притянула к себе за шею Исаака, поцеловала его в лысину и добавила:
- Террорист ты мой!..


Катенька и Танечка захохотали, а Исаак, как школьник, взял со стола большое зелёное яблоко, откусил от него и стал опять оправдываться:
- Зинчик! Это жишь всё безобидные шутки... Що ты мине позоришь перед дамами?
Но Зина уже хохотала вместе с гостьями из Ленинграда. А Исаак?.. Исаак просто пошёл спать.
С ним происходило ещё много разных историй. Всех не пересказать.


Мне посчастливилось познакомиться с этим милым и неугомонным стариком, когда я был в гостях у Макара на Родине  -  в Дивноморске. Тогда он был уже значительно старше. Но интерес к слабому полу у него не пропадал. И когда мы однажды сидели  с ним в парке на лавочке, а мимо проплывали курортники в купальных костюмах, Исаак непременно обращал внимание на молодых особ женского пола. Он оживлялся, начинал сиять как пасхальное яичко и замечал:
- Вот это я понимаю! Вот де товар лицом! - а потом он смотрел на меня и Макара и встречал наши взгляды вопросами:
- А щё такое? И скажите, щё я не прав?..
Конечно, он был прав... Жизнь... Жизнь...

Бедного старика Исаака уже давно нет... Но, может быть, эта история о нём будет памятью для тех, кто его знал и любил.

Atlanta, Artur Ginsburg
Rate this item
(30 votes)
Last modified on Sunday, 30 January 2011 02:26
Arthur Ginsburg

Артур Гинзбург родился в 1957 году 31 октября. В 1976 году окончил школу военных корреспондентов В 1989 году защитил диплом с учёной степенью магистра архитектуры в Ростовском Архитектурном институте. Возглавлял межбанковское объединение «Менатеп» по Югу России.

Читать далее...

Add comment

Submit
© 1992 - 2025 «Freedom of Speech». All rights reserved. Russian Speaking Community in Atlanta Русская газета в Атланте, Новости, Реклама
0
Shares