Иосиф Бродский – легенда русской литературы. Переводчик, драматург, лауреат Нобелевской премии, советский эмигрант – всё это умещалось в одном человеке. Он очень значимая фигура в мире поэзии. У Бродского сложилась непростая биография - преследование, непонимание, суд и ссылка.
Детство и юность
Родился Иосиф 24 мая 1940 года в Ленинграде. Отец его в то время был капитаном, служил на флоте военным фотокорреспондентом, после войны работал фотографом и журналистом в ленинградских газетах. Мать, профессиональная переводчица, работала бухгалтером. Раннее детство Иосифа пришлось на годы войны, блокады, послевоенной бедности и прошло без отца. В 1942 году, после блокадной зимы Иосиф с мамой уехали в эвакуацию и вернулись лишь через 2 года.
Детство Иосифа Бродского чаще всего происходило в непонимании. Сверстники смеялись над ним, а учителя не любили. Из-за этого он плохо учился в школе, а затем и бросил её в седьмом классе, о чем в будущем ни разу не пожалел. После этого он поменял более 10 профессий. Первой стала работа фрезеровщиком на заводе «Арсенал», затем попытки поступить в школу подводников. Решение стать врачом также было отклонено после непродолжительной работы в морге. Потом была череда тяжёлых изматывающих профессий: матрос, грузчик, истопник котельной и работник экспедиций.
В то же время он очень много и хаотично читал - в первую очередь поэзию, философскую и религиозную литературу, начал изучать английский и польский языки.
Несмотря на все жизненные перипетии поэта, в его жизни всегда был человек, не сомневающийся в его успехе – Анна Ахматова. С первой встречи она знала, что Бродский станет великим поэтом и поддерживала его во всем.
В 1959 году Бродский познакомился с Рейном, Найманом, Булатом Окуджавой, Сергеем Довлатовым. Тогда же он близко сходится с молодыми поэтами, входившими в «промку»— литературное объединение при Дворце Культуры Промкооперации (позднее Ленсовета).
И 14 февраля 1960 года состоялось его первое публичное выступление на «турнире поэтов» в ленинградском ДК им. Горького с участием А. С. Кушнера, Г. Я. Горбовского, В. А. Сосноры.
Иосиф Бродский дебютировал со своим стихотворением «Еврейское кладбище», что вызвало грандиозный скандал. Вскоре Бродского задержали сотрудники КГБ, но потом все же отпустили.
Примерно в то же время двадцатидвухлетний Бродский встретил молодую художницу Марианну Басманову. С этого времени своей возлюбленной, скрытой под инициалами «М. Б.», поэт посвятит немало стихотворений. Первые произведения с посвящением МБ - «Я обнял эти плечи и взглянул…», «Ни тоски, ни любви, ни печали…», «Загадка ангелу» - датируются 1962 годом.
Ранние стихи
По его собственному признанию, Бродский начал писать стихи в восемнадцать лет. Для многих из них характерна ярко выраженная музыкальность. Так, в стихотворениях «От окраины к центру» и «Я— сын предместья, сын предместья, сын предместья…» можно увидеть ритмические элементы джазовых импровизаций. Цветаева и Баратынский, а несколькими годами позже Мандельштам, оказали, по словам поэта, определяющее влияние на него.Из современников на него повлияли Евгений Рейн, Владимир Уфлянд, Станислав Красовицкий.
Позднее Бродский называл величайшими поэтами Одена и Цветаеву, за ними следовали Кавафис и Фрост, замыкали личный канон поэта Рильке, Пастернак, Мандельштам и Ахматова.
Первым опубликованным стихотворением Бродского стала «Баллада о маленьком буксире», напечатанная в сокращённом виде в детском журнале «Костёр» (№11, 1962).
Суд и ссылка
Осенью 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья «Окололитературный трутень», подписанная тремя авторами. В этом пасквиле Бродского клеймили за «паразитический образ жизни». Цитаты из его стихотворений были перевраны ужасающим образом. Было очевидно, что статья является сигналом к преследованиям и, возможно, аресту Бродского. Тем не менее, по словам поэта, больше всего в тот период его мысли занимал разрыв с Марианной Басмановой. Вскоре после публикации фельетона о Бродском его арестовали по обвинению в тунеядстве. В камере у него случился первый сердечный приступ. С этого времени Бродский постоянно страдал стенокардией, которая напоминала ему о возможной близкой смерти (что не мешало ему оставаться заядлым курильщиком).
Тем временем суд постановил направить Бродского на принудительную судебно-психиатрическую экспертизу. На «Пряжке» (психиатрическая больница №2 в Ленинграде) Бродский провёл три недели и впоследствии отмечал: «…это было худшее время в моей жизни». По воспоминанию Бродского, в психбольнице к нему применяли «укрутку»: «Глубокой ночью будили, погружали в ледяную ванну, заворачивали в мокрую простыню и помещали рядом с батареей. От жара батарей простыня высыхала и врезалась в тело».
Заключение экспертизы гласило: «В наличии психопатические черты характера, но трудоспособен. Поэтому могут быть применены меры административного порядка». После этого состоялось второе заседание суда.
Ниже - выдержки из конспекта, сделанные Фридой Вигдоровой в ходе судебных заседаний.
Судья: Ваш трудовой стаж?
Бродский: Примерно…
Судья: Нас не интересует «примерно»!
Бродский: Пять лет.
Судья: Где вы работали?
Бродский: На заводе. В геологических партиях…
Судья: Сколько вы работали на заводе?
Бродский: Год.
Судья: Кем?
Бродский: Фрезеровщиком.
Судья: А вообще какая ваша специальность?
Бродский: Поэт, поэт-переводчик.
Судья: А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?
Бродский: Никто. (Без вызова). А кто причислил меня к роду человеческому?
Судья: А вы учились этому?
Бродский: Чему?
Судья: Чтобы быть поэтом? Не пытались кончить вуз, где готовят… где учат…
Бродский: Я не думал… я не думал, что это даётся образованием.
Судья: А чем же?
Бродский: Я думаю, это… (растерянно) от Бога…
Судья: У вас есть ходатайства к суду?
Бродский: Я хотел бы знать: за что меня арестовали?
Судья: Это вопрос, а не ходатайство.
Бродский: Тогда у меня нет ходатайства.
По решению суда Бродский был приговорён к максимально возможному наказанию— пяти годам принудительного труда в отдалённой местности. Он был сослан в Архангельскую область.
Суд над поэтом привел к возникновению правозащитного движения в СССР. При активном участии Ахматовой велась общественная кампания в защиту Бродского. Центральными фигурами в ней были Фрида Вигдорова и Лидия Чуковская. На протяжении полутора лет они писали письма в защиту Бродского во все инстанции и привлекали к делу защиты Бродского людей, пользующихся влиянием в советской системе. Письма в его защиту были подписаны Д.Д.Шостаковичем, С.Я.Маршаком, К.И.Чуковским, К.Г.Паустовским, А.Т.Твардовским, Ю.П.Германом и другими.
По прошествии полутора лет, в сентябре 1965 года под давлением советской и мировой общественности (в частности, после обращения к советскому правительству Жан-Поля Сартра и ряда других зарубежных писателей) срок ссылки был сокращён и Бродский вернулся в Ленинград.
Бродский был отправлен в ссылку 23-летним юношей, а вернулся 25-летним сложившимся поэтом. Оставаться на родине ему было отведено менее 7 лет.
В конце 1965 года Бродский сдал в издательство «Советский писатель» рукопись своей книги «Зимняя почта (стихи 1962—1965)». Год спустя, после многомесячных мытарств и несмотря на многочисленные положительные внутренние рецензии, рукопись была возвращена автору. Публикация стихов Бродского на родине не состоялась. Судьба книги решалась не в издательстве. В какой-то момент обком и КГБ решили в принципе перечеркнуть эту идею.
Внешне жизнь Бродского в эти годы складывалась относительно спокойно, но КГБ не оставлял вниманием своего «старого клиента».
10 мая 1972 года Бродского поставили перед выбором: немедленная эмиграция или «горячие денёчки». Эта метафора в устах сотрудников КГБ означала допросы, тюрьмы и психбольницы. К тому времени ему уже дважды (зимой 1964 года) приходилось лежать на «обследовании» в психбольницах, что было, по его словам, страшнее тюрьмы и ссылки.
Бродский принимает решение об отъезде. Избрав эмиграцию, Бродский пытался оттянуть день отъезда, но власти хотели избавиться от неугодного поэта как можно быстрее.
4 июня 1972 года лишённый советского гражданства Бродский вылетел из Ленинграда по «израильской визе» по предписанному еврейской эмиграции маршруту - в Вену.
“Дуя в полую дудку, что твой факир,
я прошел сквозь строй янычар в зеленом,
чуя яйцами холод их злых секир,
как при входе в воду. И вот, с соленым
вкусом этой воды во рту,
я пересек черту…”
“Колыбельная Трескового Мыса” (1975)
О последующем, отказываясь драматизировать события своей жизни, Бродский вспоминал с изрядной лёгкостью:
“Самолёт приземлился в Вене, и там меня встретил Карл Проффер… он спросил: «Ну, Иосиф, куда ты хотел бы поехать?». Я сказал: «О Господи, понятия не имею»… и тогда он спросил: «А как ты смотришь на то, чтобы поработать в Мичиганском университете?»
Линия жизни
В июле 1972 г. Бродский переезжает в США и принимает пост «приглашённого поэта» (poet-in-residence) в Мичиганском университете в Энн-Арборе, где преподаёт, с перерывами, до 1980г. Закончивший в СССР неполные 8 классов средней школы, Бродский ведёт жизнь университетского преподавателя, занимая на протяжении последующих 24 лет профессорские должности в общей сложности в шести американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском. Он преподавал историю русской литературы, русскую и мировую поэзию, теорию стиха, выступал с лекциями и чтением стихов на международных литературных фестивалях и форумах, в библиотеках и университетах США, в Канаде, Англии, Ирландии, Франции, Швеции, Италии.С годами состояние его здоровья неуклонно ухудшалось, и Бродский, чей первый сердечный приступ пришёлся на тюремные дни 1964 года, перенёс 4 инфаркта в 1976, 1985 и 1994 годах.
Родители Бродского двенадцать раз подавали заявление с просьбой разрешить им повидать сына, с такой же просьбой к правительству СССР обращались конгрессмены и видные деятели культуры США, но даже после того, как Бродский в 1978 году перенёс операцию на открытом сердце и нуждался в уходе, его родителям было отказано в выездной визе. Сына они больше не увидели. Мать Бродского умерла в 1983 году, немногим более года спустя умер отец. Оба раза Бродскому не позволили приехать на похороны.
Последняя книга, составленная при жизни поэта, завершается следующими строками:
“И если за скорость света не ждешь спасибо,
то общего, может, небытия броня
ценит попытки её превращенья в сито
и за отверстие поблагодарит меня.”
«Меня упрекали во всем, окромя погоды…»
Субботним вечером 27 января 1996 года в Нью-Йорке Бродский готовился ехать в Саут-Хэдли и собрал в портфель рукописи и книги, чтобы на следующий день взять с собой. В понедельник начинался весенний семестр. Пожелав жене спокойной ночи, Бродский сказал, что ему нужно ещё поработать, и поднялся к себе в кабинет.Утром, на полу в кабинете, его и обнаружила жена. Бродский был полностью одет. На письменном столе рядом с очками лежала раскрытая книга— двуязычное издание греческих эпиграмм.
Иосиф Александрович Бродский скоропостижно скончался в ночь c 27-го на 28-е января 1996 года, не дожив 4-х месяцев до своего 56-летия. Причина смерти— внезапная остановка сердца вследствие инфаркта.
A.K.
