Америка для Николая Назарова, ветерана войны в Афганистане, кажется неким несуществующим Олимпом, где живут зажиточные и счастливые люди. Где можно дёшево и сердито напиться виски или роскошно и снова-таки не дорого жить в апартаментах. Да и при этом не работать – получать объёмное пособие по безработице. В Северной Виржинии, а Манасасе, живёт у Коли дальний родственник по имени Василий. Не приглашает он, паразит, в гости, не хочет помочь родне зажить на широкую ногу. Коля сердится, пожалуй, больше на него, нежели на свою не способность копить деньги. – Как, Виктор, в США? – спрашивает Николай. – Не валяются небось в палисадниках хлопушки и фанфурики?
– Нет, Николай Алексеевич, не валяются, – отвечаю я. – Там убрано всё, за мусор впаяют и штраф. Никто не бросает мусор абы куда! Дворики и газоны остаются всегда чистыми!
– Вот бы мне в Ю. Сэ. А., Витенька! – сетует он. – сколько надо накопить средств? А там – приеду к родственнику, заявлюсь – не выгонит же, приютит и поможет осесть, остепениться, найти работу. Слышал от родственника тоже, он там неплохо зарабатывает, зазнался нафиг!
Николаю Назарову срочно нужно в Америку, ребята. Здесь, в Омске, пропадёт ведь мужик. Работает он дворником целый день и собирает банки да бутылки. Сортирует на «блат-хате» у одного знакомого дворника-профессионала, который собственно и научил его искусной сортировке. Дело в том, что человек выкидывает много полезного мусора, подлежащего к переработке. Этот мусор скапливается, взвешивается и сдаётся в пункты приёма. Грамотные люди давно на мусоре «поднимают» немалый заработок.
Наставник Николая Назарова – просто Рыжий Петя – весь день носит огромный капроновый мешок. Привязывает его к поясу, чтобы удобнее было. Туда складывает пластик и жесть. Много за день собирает Рыжий Петя – хватает на прокорм сына, недоразвитого, получающего инвалидность. Я наблюдаю за Николаем и Рыжим Петром, поражаюсь, насколько ленивый первый и насколько проворный и сильный второй. Они как добряки-братья-антиподы – порой сорятся по мелочам, но быстро мирятся.
Жизнь в США однотонная, подмечаю я. Каждый будний день – работа и на выходных – тоже работа. Развлечения – лишь в крупном городе. Из маленького, например, Хэмптона, много не поездишь в Нью-Йорк или Вашингтон, не говоря уже о Лос-Анджелесе или Майями. Один раз был в Вильямсбурге, катался на мини американских горках. Впечатление незабываемое, но снова-таки – каждый выходной туда не поедешь, лучше поработать. Один мексиканец, живший со мной в апартаментах компании «Континентал Пулс», работал на двух работах. Днём и ночью. Спал в машине. Обалдеть!
Нужна разрядка однозначно. Если не снимаешь горячую мексиканскую или азиатскую девчонку – по вызову, то едут мозги, тупеешь на ходу. Тридцать-сорок долларов и неплохая девчонка твоя – на целый час. Но повторяю – лучше работать и вовсе не тратить деньги. Не тратить деньги на поход в китайский ресторан или в японскую кухню, не спускать средства на покупку дурацких сувениров за доллар. Приезжие в таком магазине скупают безделушки прямо сумками, пакетами. На подарки друзьям или себе, любимым. Не подавать беднякам – они здоровенные там, рослые, просят не меньше пяти долларов. Не подашь такому – нападёт, отберёт заплату целиком.
Я вернулся из США один. Ха-ха, один в том смысле, что девочки-однокурсницы вышли замуж и забеременели на втором или на третьем месяце пребывания. В апартаментах компании они почти не жили. Не платили за них, проводя жаркие ночи у друзей – латиноамериканцев. Ага, кушали тоже за счёт друзей. Один я, бедный, несчастный, кормился за собственные деньги. И ещё – у меня подворовывали сосиски из холодильника. Воровали сербы, болгары и кубинцы. Причём сербы и болгары не сознаются до последнего, а кубинцы просят прощения и предлагают позаимствовать еду когда-нибудь у них. Один житель Казахстана, из Караганды, бросился в драку из-за украденной сосиски. Его сразу же переселили в другие апартаменты, как агрессивного человека, не способного выяснять отношения мирным путём.
Здорово, что в США улыбаются. Приятно видеть даже искусственный смайлик. Каждый встречный может спросить, как дела и сказать «привет». Будь он китайцем, вьетнамцем или мексиканцем, но улыбаясь, скажет «вотс ап». Чего не увидишь у суровых сибирских людей. Я живу давно на улице рабочих людей: таксистов, заводчан и учителей, на «Станционной стрит». Улыбаются в основном знакомые люди и соседи. Встречаю немолодого соседа – машиниста, пьяненького. Широко улыбаясь, он предлагает хлебнуть «Жигулёвского» из полутора литровой бутылки. Мутнея в глазах, делает замечание:
– Никогда не видел тебя с девушкой, ты импотент что ли, Витя? Ездишь в спортивный зал постоянно, но девки нет. Был в штатах, но негритянку не привёз. Яловый что ли?
– Нет, Олег Иванович, есть у меня девушка, вы её не видели только, - пожимаю плечами.
– Ну смотри. А-а, погоди… – машет он рукой. – Как-то напоролся на твою статью, про какого-то здорового мужика, тянущего грузовик. Ты на мужиков что ли засматриваешься. Пиши про девушек, про грудь.
Олег Кутявин, мой пожилой сосед, часто выпивающий и раздражающий советами. Так и хочется про него сказануть в СМИ. Да погромче! Иду на работу, в школу, он – комментирует, мол, вешать пошёл лапшу детям. Иду в магазин или просто гуляю – он видит меня и говорит, мол, брожу без дела. К моему отцу он тоже пристаёт, но с замечаниями по поводу большого живота. Как-то возвращается с работы мой папа и рассказывает маме, что Олег Кутявин был недоволен его животом.
– У тебя брюхо, как у Дмитрия Быкова, – повторяет отец его слова. – Осталось сесть на кушетку и болтать что попало.
Да, в США мне точно никто замечаний не делал. Так пристально никто на меня не смотрел, кроме работодателя-гея – толстяка в джинсовой куртке и шортах Криса Гранадоса. О том, что он гей сообщили «супервайзеры» – менеджеры, выполняющие обязанности водителей-развозчиков. Слабодан Пешич – один из менеджеров-развозчиков. Предупредил, чтобы я меньше заходил в главный офис «Континентал Пулс». Крис – славный и весёлый толстяк, но, блин, гей, может подумать, что заходишь именно к нему. Впрочем, нетрадиционной ориентацией никого в США не удивишь. В одном офисе могут работать лесбиянки и геи. Об этом скажут открыто, стоит только спросить.
На улицах Америки впечатлений особенно не наберёшься. Не шатаются по ним пьяные или «обдолбанные». Пойдёшь по сибирской улице, по «Станционной стрит» – увидишь «Матрицу-перезагрузку» (зависающих наркоманов), заметишь «оборотней» – пьяниц, рассмотришь «противогазов» или «чуфанов» – токсикоманов. Ага, гуляешь по улице, проходишь возле большой теплотрассы, глядишь, из канализационного люка выглядывает голова в противогазе, точнее с пакетом. Пакет – то надувается, то уменьшается, как живой. Зверёк прямо прозрачный!
– Во-о, это древесная квакша! – назвал один знакомый. – И много инопланетян-лягушатников на станции?..
– Достаточно, – ответил я. – Сколько шприцов и пакетов с клеем валяется…
Возле труб и теплотрасс замечаешь много шприцов, «подарков» в пакетах и «хлопушек-фанфуриков». Третьи – принадлежат «гурманам»; они пьют перцовку и настойку боярышника. Лечатся-поправляются, «приятели». Даст Бог – подлечатся, пройдут курс лечения! В США я, признаться, скучал по видам родного посёлка. Восстанавливал в памяти этих чудаков с пакетами на лице и зависающих роботов.
Василий Квасов – «выпивоха» со стажем. Стоит в моём подъезде и потягивает пиво, иногда курит травку, но чаще – обыкновенные сигареты. Он приходит к Лёше Г., известному распространителю наркотиков на «Станционной», хотя мало кто, наверное, докажет это. Но молва, как говорится, живёт слухами и верит им, а вместе с ней верю и я.
– В Америку не хочешь, Лёха? – спрашиваю ради потехи.
– Не-ет, там заметут сразу, закрытому не охота виснуть, – отвечает он. – Хотя в штатах наркотики потяжелее, перекрывают жёстче.
– Если бы знакомые были?
– Надо думать, Витёк, сходу не скажу, братка!
Моя бабушка часто возвращается из магазина примерно в одно и то же время. Видит Васю Квасова в разных позициях, словно действующего боксёра. То Вася сгибается, то разгибается, то устремлён в одну точку на дереве и целится, будто из снайперской винтовки. А было дело, Василий Квасов мирно лежал в палисаднике, дышал, конечно, поэтому скорую помощь не вызывали. В США бы он так не полежал на газоне – замели бы в больничку, а оттуда – в полицейский участок, наверное, хотя в этом процессе не разбираюсь.
Таких огромных секс-шопов, как в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, я не видел нигде в России, а бывал в Москве и в Санкт-Петербурге. Секс-индустрия в России работает намного хуже, чем в США, до масштабов Америки ещё шагать и шагать.
В США я быстро навёл справки о писателе-фантасте Роберте Шекли и успел повидаться с Вилли Токаревым. Первого – уважаю и ценю за отличные произведения, а второго – за песни, впрочем, творчество дядюшки Вилли обожает и мой отец. Шекли, оказывается был не очень разговорчивым писателем, очевидно, нет ему резона видеться с простым человеком, пусть и пишущим тоже. В Нью-Йоркском литературном клубе «Манхаттана» – кстати, не видел упоминания о нём в российской прессе – познакомился с разными писателями-американцами, но местного уровня, ха-ха, такими же как наш омский Николай Васильевич Березовский и Юрий Петрович Виськин. У всех – одинаковые проблемы, не могут выйти на крупную читательскую аудиторию, а Роберту Шекли-то повезло, в спонсорах у него – крупный бизнесмен, который и после смерти автора готов тиражировать его труды.
«Приехал из Америки, на зелёном венике…» – есть такие слова в известном мультфильме про мистера Проньку. Отличный советский мультфильм, а главное – поучающий. Советую посмотреть всем!
Нельзя болеть в России, а в США – ещё больше.
Я заболел – меня вечером продуло в бассейне. Работаешь допоздна, привыкаешь к тому, что жара стоит неимоверная. Народу в тот солнечный день не было, и я решил поспать. Лёг в шезлонг, положил кепку на глаза и заснул. Проснулся от холода – быстро поменялась погода. Капал дождь и дул сильно ветер. На следующий день почувствовал недомогание, поднялась температура. На работу не пошёл. Приехал один из менеджеров и отвёз меня в больницу. Там дали больничный, поставили штамп на какой-то документ, выдали пачку таблеток. Но, как выяснилось, больничный оформили за шестьсот тридцать долларов. Позже, через месяц, я обнаружил свой чек, в котором как раз не хватало названной суммы. В офисе «Континентал Пулс» объяснили, что при заключении контракта не были оговорены и подписаны некоторые пункты. Собственно, за четыре месяца пребывания в США никто из студентов ещё не болел.
Многие мои друзья и коллеги по спортивному цеху мечтают уехать в США, работать в штатах за большие деньги. Климат и заработок – основные для них показатели. Мой тёска и тренер из спортивного зала «Флекс Джим» мечтает переехать в США. У Виктора Базарова неплохие физические данные и готовиться к соревнованиям он жаждет на чистой американской еде. На белом мясе и рыбе, на фасоли в диетическом соусе и коричневом рисе. Так готовятся и побеждают многие знакомые атлеты, которые давно переехали в США. Евгений Мишин и другие, предпочитающие рацион культуриста, составленный американскими диетологами.
– Зачем, Витя, оставил Америку, чтобы смотреть на чуфанов и алкоголиков? – спрашивает Николай Назаров, помните, сосед употребляющий настойку боярышника из аптечной «хлопушки-фанфурика». – Там хорошая еда и красивые доступные женщины. Много денег и работы. Везде чистота и смайлики. А здесь – всё наоборот. Как будто мы живём в кривом зеркале!
Ох, трудно мне разговаривать с некоторыми людьми. Не понимаю их. Сам же отвечаю – родину свою люблю и в Америку не перееду. Никому я там не нужен!
Это я описываю своё впечатление после возвращения из США в свой родной город
Виктор Власов, Омск
Виктор Власов, Омск
