– Витя, я был музыкантом в военном хоре, потом отработал на железной дороге много лет, – рассказывает мне рыжий дворник Пётр Афганович. – Глядя на меня, что можно подумать? Всё время хожу в одном и том же. Никуда переезжать не собираюсь. Имею дело с нечистотами. Почему я не должен быть счастлив?

 Вечер. Моросит. Свежо. Два Витька. Едем с приятелем из качалки на его крашеной «Калине» на киносеанс. «Терминатор: тёмные судьбы» – так себе, но в нём опять играет старик Арни – кумир наших детских лет. Болтаем оживлённо ни о чём и обо всём.

Я не думал, что станет грустно и повлажнеют глаза. Казалось бы, что особенного в смерти красноярского поэта Михаила Стрельцова, бывшего ответственного секретаря толстого литературного журнала «День и Ночь»...

Как распознать настоящего писателя и графомана, человека, по определению в интернете страстно пишущего? Вопросом задаются многие авторы не только местного пошива. На тему пустой графомании и настоящего объемлющего и прочувствованного творчества...

Важно не терять связь поколений, иначе мы забываем корни, становясь неблагодарными людьми. Если кто-то говорит, что опыт прежних поколений ему не нужен, скорее всего, он просто недалекий человек - Александр Эрахмиэлович Лейфер...

Почему Фёдора Михайловича Достоевского не запретили в своё время – посещал запрещённый кружок, заразился идеей «провокационного» издания, виделся с передовыми того времени людьми и правду говорил в своих статьях?

Накануне призыва стоит нелётная, скорее сказать «пивная» погода, и уж совсем не вдохновляющая на бравые по-настоящему поступки. Хмурится на небе и по сторонам. Сибирь в июле непредсказуемая, как молодая и красивая девушка. Жуть как не хочется выходить из дома, но мама идёт на работу.

Тот страшный день гномы запомнили. Изумрудные кроны тополей испугано зашуршали листьями и задрожали ветвями. Вековые кедры вздрогнули, затрепетали колючками. В предчувствие урагана птицы спорхнули с них, устремившись вдаль. Рыжие белки цепко ухватились за кору. Тёмная гигантская туча, прилетевшая из неоткуда, заволокла полнеба над маленькой деревней, в которой жили гномы-рудокопы. Осыпая крупными холодными каплями приземистые домики, построенные на высоких холмах, раскачивала ветром канатные мосты между ними. Ветер страшно гудел в кирпичных дымоходах, стучался в окна и двери.

Прохожу мимо аудитории школьной библиотеки несколько раз в день. В первую смену замечаю ребят постарше, во вторую – помладше. Младшие ребята читают книги с интересом, «проглатывают» всё подряд, а старшие – избирательно и порой неохотно. Настрой человека видишь по выражению лица. Одним нравится заполнять читательский дневник, вторым – не очень, но приходится.

Накануне призыва стоит нелётная погода – пивная скорей, нежели вдохновляющая на бравые поступки по-настоящему. Хмурится на небе и по сторонам. Сибирь в июле непредсказуемая, как молодая и красивая девушка. Из дома выходить не хочется жуть как, но мама идёт на работу.