Не то что, к примеру, судьба его ученика Марка Шагала. Но, всмотревшись в его «линию жизни», поражаешься тому, насколько самоотверженный и наполненный трудами путь прошел этот удивительный человек.
Пэн родился в 1854 году в литовском городке Новоалександровске (ныне — Зарасай), в бедной еврейской семье. Отец Пэна умер, когда Юделю было всего четыре года. После хедера мальчика определили в религиозную школу при синагоге. Там у него пробудилась страсть к рисованию. Еще посещая хедер, Юдель изображал своих друзей и, в особенности, ребе — в минуты покоя, умиротворенности или гнева на своих нерадивых учеников. Изображал с юмором, иногда с изрядной долей сарказма, за что бывал нещадно бит палкой по рукам, ведь закон Моисея запрещал делать изображение того, что «на небе вверху, на земле внизу и в воде ниже земли». Ремесло художника считалось предосудительным.
Шло время, и мать поняла, что в одиночку ей не справиться с «бестолковым» сыном. «Поступай как хочешь, — заявила она. — Но из нашего города уезжай. Не позорь меня». Так в 13 лет Юдель попал в город Двинск, где стал подмастерьем у маляра. Пэн рисовал вывески для торговых лавок, раскрашивал паркет. Это была его первая работа по избранному призванию. Однако хозяин Пэна был ревностным хасидом. Через несколько лет он увидел рисунки Пэна и пригрозил выгнать его вон. Сказал: «Художники — пьяницы, голодранцы и умирают от чахотки либо сходят с ума. Мне такой срам не нужен».
И тогда Пэн ушел от него сам. На свой страх и риск 25-летний Юдель поехал в Санкт-Петербург, где, будучи евреем, не имел права появляться.
Пэн бесстрашно явился поступать в Петербургскую академию художеств. Он слышал, что здесь сквозь пальцы смотрят на то, какой национальности абитуриент. Но провалился на экзаменах, потому что практически не знал русского языка.
Однако Пэн твердо решил поступить в академию. Он тайно жил в столице ещё целый год, учил язык и общие науки. И в следующем, 1880 году, Пэн все-таки становится студентом Академии художеств! Это была победа. Он учится на курсе известного русского живописца и педагога Павла Чистякова.
Своим идеалом в живописи он считал Илью Репина. Как-то Репин согласился посмотреть картины Пэна. И под впечатлением от увиденного назвал Пэна своим продолжателем, учеником и другом. Они стали видеться, и Репин преподал Пэну немало уроков живописи — как теоретического, так и практического характера.
В возрасте тридцати одного года художник получает диплом Академии художеств. Более того, ему присудили серебряную медаль, но, подумав-подумав, так и не вручили. Почему? Якобы на том основании, что, хотя Пэн и был вторым на курсе как художник, но сильно хромал по общеобразовательным дисциплинам.
Завершив учебу, Пэн вернулся на родину, затем переехал в Ригу. Здесь он познакомился с бароном Корфом, который пригласил его на работу в свое имение Крейцбург (Крустпилс). Расположенное между Витебском и Двинском родовое имение Корфа стало временным домом для Пэна почти на пять лет. Получить документы на проживание за чертой оседлости для еврея с небольшим достатком было делом нелёгким; тем не менее, при участии друзей и богатых покровителей в 1896 г. художнику удалось получить паспорт, дающий ему право постоянно проживать в Санкт-Петербурге.
В 1896 г., в возрасте 42 лет, Пэн переехал в Витебск. Здесь проживало немало его знакомых по Петербургу, и люди эти занимали различные общественные должности. Они-то и уговорили витебского губернатора Воловича пригласить Юделя Пэна для организации первой художественной школы.
В конце ХIХ века это был один из крупнейших городов Северо-Запада Российской Империи. Центр обширной и богатой губернии, Витебск по праву считался средоточием культурной жизни, которая по своей кипучести не уступала столичной. Здесь то и дело гастролировали известные театральные труппы, давали концерты знаменитые певцы и музыканты. Был даже свой симфонический оркестр.
Пэна ждали и были готовы к встрече. Сразу же художнику предоставили четырёхкомнатную квартиру (которую сохранили за ним впоследствии большевики).
В большой комнате он организовал учебную мастерскую, а в маленькой жил вместе с сестрой, которая вела нехитрое хозяйство; здесь же была и личная мастерская живописца. Стены большой комнаты, в которой Пэн занимался с учениками, от пола до потолка были увешаны его картинами, эскизами и этюдами — художник использовал их в качестве методологических примеров. Продавать свои работы Юрий Моисеевич, как он сам себя называл и подписывался, не любил. Плата за обучение в классе Пэна была невелика, и при выборе учеников художник обращал внимание на желание ребенка учиться рисовать, руководствовался его интересом к искусству. Талантливые дети из бедных семей обучались у Пэна бесплатно. Это стало возможным потому, что их занятия оплачивал Адольф Левенсон, владелец пивоваренного завода и директор акционерного общества «Левинпрэй».
В начале ХХ века Пэн стал местной знаменитостью. Он много писал на заказ, но классика сегодня — его сюжеты из жизни еврейской бедноты. Говорят, за своими героями Пэн ходил на рынок, уговаривая торговцев и ремесленников ему позировать.
Портреты и картины Пэна воскрешают перед нами давно ушедшие из жизни типы и характеры ремесленников: часовщиков, портных, сапожников. Хорошее знание жизни ремесленников, среди которых Пэн прожил свою жизнь, дало ему возможность правдиво, с большой глубиной отразить труд и жизнь мастеровых, показать их в конкретной рабочей обстановке, глубоко и проникновенно раскрыть их духовный мир, их сокровенные мечты, их печали и радости.
В 1906 году Император Всероссийский Николай II посещает губернский город Витебск. Губернатор Левашов представляет Государю самых выдающихся деятелей края. В очередной раз Левашов и Николай останавливаются перед шеренгой сановников, генералов и богатейших купцов. Все с регалиями и орденами. Царь пожимает руку еще одному почетному гражданину... И вдруг Левашов подводит высочайшего гостя к невысокому, лет пятидесяти, человечку в гражданском костюме, с аккуратной бородкой. Ни одного ордена или знака отличия нет на его груди. Царь явно удивлён.
«А это, Ваше Величество, Иегуда Пэн, самый знаменитый художник здешних мест, — пояснил Левашов. — Пожалуй, один из лучших во всей России. Так господин Репин всегда говорит. А еще господин Пэн имеет большую заслугу перед городом Витебском. Он открыл у нас первую художественную школу».
Царь кивнул, но руки человеку с именем «Иегуда» всё же не подал.
И тем не менее... Быть лично представленным государю — высшая честь для любого художника тех времен.
Частная школа Пэна просуществовала до 1918 года, когда Марк Шагал, комиссар по делам культуры, организовал Народное художественное училище — первое в Беларуси еврейское художественное училище. Он пригласил своего первого учителя руководить одной из мастерских. Но из-за разницы во взглядах на творчество с руководством в 1923 году Пэн оттуда уходит. Чтобы выжить, преподает рисование в механическом техникуме на зарплату 7 рублей и 23 копейки. Правда, год спустя ему выделяют персональную пенсию в 25 рублей. В 1925 году (по другим данным — в 1927 г.) окружным съездом рабочих и крестьянских депутатов он удостоен звания «Заслуженного еврейского художника».
Его четырехкомнатная квартира была едва обставлена, хоть он не бедствовал, получая до революции солидные гонорары. Зато стены жилища от пола до потолка были увешаны его картинами. В их антураже Пэн учил своих студийцев.
Однако неустроенность быта мало беспокоила хозяина. Он был весь в своей работе. Его искусство было для него смыслом его жизни, его радостью, вдохновением, его счастьем. Любопытно, что своих творческих работ Пэн никогда не продавал, сохраняя их в своей коллекции. И когда одна из родственниц спросила у него, почему он не предлагает к продаже свои картины, что могло бы улучшить материальное положение, Пэн, подумав немного, ответил: «Деточка, я не торгую своим вдохновением».
Юдель Моисеевич Пэн прожил долгую жизнь, но умер не своей смертью. В ночь с 28 февраля на 1 марта 1937 года он был зверски убит у себя дома.
Официальное следствие признало виновными в убийстве старого художника (с целью ограбления) его близких родственников.
Материалы судебного дела 1937-1940 годов. свидетельствуют, что все своё творческое наследие художник собирался завещать городу. И когда, после многочисленных уговоров алчным родственникам не удалось переубедить старика изменить свое намерение, они ускорили кончину столь преданного городу художника. В ходе следствия восьми членам семьи двоюродной сестры художника было предъявлено обвинение в том, что они, по предварительному сговору, организовали убийство с целью ограбления. Обвиняемые были приговорены к различным срокам лишения свободы, двое оправданы.
Была и другая версия: Пэна убил высокопоставленный муж одной из его натурщиц. Во всяком случае, после убийства из квартиры художника пропали несколько работ, в том числе и один портрет в стиле ню.
Марк Шагал к тому времени уже много лет жил во Франции. Узнав о том, что Пэн убит, он в сердцах бросил: «Всё. Больше меня с Россией ничто не связывает». Памяти учителя Шагал посвятил стихи:
Нет моего учителя, его бородки нет,
Мольберта нет. Его убил злодей, явясь украдкой.
И утащила чёрная лошадка
Навеки ребе старого, куда-то на тот свет.
Твои портреты — местные евреи —
Лежат в грязи, по ним хвостом метёт свинья…
И горько я, учитель, сожалею,
Что одного оставил там тебя.
