Ну, в том, что молодые и талантливые учёные переезжают в другую страну на заре своей научной карьеры, ничего необычного нет. Во всех странах, кроме Северной Кореи, так делают. И даже в СССР так бывало: физик Пётр Капица тому порукой. Уезжают, набираются опыта – и возвращаются, чтобы сделать карьеру на родине.
Так почему именно российские учёные всеми силами стараются не вернуться, даже если дома им предлагают вполне приличные деньги и современные лаборатории, не говоря уже о наградах и званиях?
Да, последние годы в России, будем честны, действительно старались улучшить условия работы научных сотрудников. Более того, по сравнению с западной системой у российских учёных есть даже отдельные преимущества – например отсутствие необходимости постоянно доказывать научную состоятельность: с определённого уровня уже можно расслабиться. С другой стороны, и здесь тоже будем честны, зарплаты научного сотрудника-исследователя в западных университетах никогда не были особо высокими. Они остаются невысокими и сейчас, позволяя жить на среднем уровне. То есть, купить приличную, но не шикарную машину, ездить в отпуск раз или два раза в год, поставить одного или двух детей на ноги и выплатить ипотеку за 30-40 лет научной карьеры.
В общем хоть и прилично в абсолютных цифрах в сравнении с Россией, но совсем не манна небесная. Однако же, как и прежде, единожды уехав из страны, назад российские учёные чаще всего больше не возвращаются. Да, исключения бывают. Но они лишь оттеняют массовость оттока научных кадров отечественного производства.
Но почему так?
Самый простой и правильный ответ – потому что российские учёные действительно умеют думать. И на то, чтобы не возвращаться, у них есть три веские причины.
Первая. Даже если российский университет или НИИ может привлечь нужного молодого учёного, выбив для этого грант на исследование, нет гарантии стабильности. Через год-два-три деньги, особенно бюджетные, могут закончиться – и независимо от результата тема будет свёрнута (если только не удастся найти или выбить новый грант). Значит, учёный останется на голой ставке, а та порой имеет лишь символическое значение. До сих пор даже в московских НИИ сохраняются оклады в 15-20-25 тыс. руб. для м.н.с. И хотя на Западе аналогичная нестабильность тоже есть, финансовая база там в разы, а то и на порядки выше. Да и грантодателей не в пример больше.
Вторая. Российская наука все ещё сильно отстает по уровню развития инфраструктуры – оборудования, лабораторий, инструментария. Особенно в тех отраслях, где требуется дорогостоящая инструментально-аналитическая база. До сих пор для отечественных НИИ проблема – своевременно купить современное оборудование или даже отремонтировать лабораторию. Нет в их бюджетах и возможность платить за анализы, сделанные за рубежом. Как результат, исследование может затянуться, пока не будет найдено дополнительное финансирование. Иногда – затянуться очень надолго. Настолько, что ранее собранные данные просто устаревают.
И третья. «Агрессивная среда». Речь даже не о недобросовестной научной конкуренции, доносах и интригах. Очень много агрессии на чисто бытовом уровне – это отмечают все, кто пожил несколько лет на Западе, а затем почему-то поддался ностальгии. Задеть, толкнуть, обматерить случайного встречного – в России это в порядке вещей, а вежливость в 99% случаев воспринимается как слабость.
До крайности агрессивно и общественное мнение, формируемое самой дремучей, тёмной, отсталой и патриархальной частью населения, истово держащегося за прогнившие «скрепы». Полная нетерпимость к противоположному мнению, к иным убеждениям. И полная готовность затравить всё, что не вписывается в рамки – а научный поиск сплошь и рядом в них не вписывается по определению.
Наконец, агрессивно и само нынешнее российское государство, где чиновники и особенно силовики становятся избранной кастой, как некогда опричники Ивана Грозного. Где планомерно и неуклонно закручиваются гайки, зажимаются свободы – а ведь наука, в отличие от религии, почти всегда требует именно свобод. Ну и вал уголовных дел по обвинению учёных в государственной измене тоже не может не настораживать коллег.
Допустим, сегодня ты работаешь по перспективной теме гиперзвука, сотрудничая с каким-нибудь западным фондом, финансирующим большую международную команду исследователей. А лет через 5 или даже 10 доблестные компетентные органы вменят какое-нибудь «разглашение гостайны» – и суд в закрытом режиме, тайком лепит 15-20 лет лишения свободы, чтобы некий младший опер получил очередную звёздочку вне очереди.
Это всё российские реалии, такие привычные, что даже незаметные «изнутри». Но стоит ли удивляться, что умные бегут от них, как от чумы – и никакие деньги не заставят их вернуться?
Автор Андрей Нальгин.
➡ Источник: publizist.ru
