В отличие от Белоруссии, которая отказалась от ядерного оружия, не отходя от кассы, Украина сделала это через не хочу, не сразу и благодаря мощному американскому нажиму.
21 февраля радио Эн-пи-ар временно изменило своему обычному меню, состоящему из освещения проблем ЛГБТ и трансгендеризма, и попыталось ответить на вопрос, вынесенный в заголовок его передачи: «Почему Украина отказалась от своего ядерного оружия, и что это значит в случае русского вторжения» (до которого в тот момент оставалось 3 дня и в которое никто из нас не верил. Верили ЦРУ и Байден, но я лично так привык считать их лжецами, что тоже не поверил).
Как пишут вначале авторы передачи, «Украина приняла решение полностью избавиться от ядерного оружия». Они опускают то, что решение это трудно назвать добровольным. Украина приняла его из-под палки. Палку держала Америка. Только что целый ряд изданий перепечатали статью Джорджа Богдена, первоначально появившуюся 25 марта в «Уолл-стрит джорнэл» и озаглавленную «Как Билл Клинтон решил печальную судьбу Украины».
Это не совсем так. Хотя Буш-старший симпатичнее мне, чем муж Хиллари Клинтон, давить на Украину с тем, чтобы она поскорее последовала примеру Белоруссии, начал именно Буш, а Клинтон только продолжил тактику нажима и, в конце концов, додавил Киев, хотя первый украинский президент Леонид Кравчук и изрядная часть членов рады питали к Москве чувства, которые три десятилетия спустя ужасным образом оправдались.
Я взялся за эту тему, потому что прочитал статью Богдена. Во-вторых, в ней фигурирует мой школьный приятель Юра Мамедов, который впоследствии сделался Георгием и замминистром иностранных дел России, а потом — послом в Канаде. Его блестящей карьере не помешал тот досадный факт, что в сентябре 1981 года его жена Ирина бросилась в Вашингтоне в объятия ФБР, но быстро передумала и вернулась к своим. В описываемый период Мамедов был советником Ельцина и российским представителем на переговорах по поводу украинского ядерного оружия.
Сразу после того как Украина подписала в 1994 году заключительный документ об отказе от ядерного оружия, Кравчук мрачно заметил: «Если завтра Россия войдет в Крым, никто и глазом не моргнет». «Как мы сейчас узнали, — пишет Богден, — это не все, что попытается забрать обратно Россия».
Он потратил два года на изучение массы архивных документов, рассекреченных в последнее время и «демонстрирующих, как американские официальные лица, решительно настроенные на ядерное разоружение Украины, игнорировали чувства ее посткоммунистических руководителей, отчаянно пытавшихся обеспечить безопасность своей родины».
По словам Богдена, «побоище, учиненное Владимиром Путиным на Украине, и угрозы ядерной эскалации бросают зловещую тень на Будапештский меморандум, бывший причиной угрызений Кравчука. Согласно его условиям, Украина отказалась от прав на унаследованный ею советский ядерный арсенал в обмен на западные посулы экономической помощи и «заверения» России, США и Великобритании, что ее границы останутся в целости. Эксперты по разоружению приветствовали этот пакт, но он также подстегнул путинский реваншизм».
Ультралиберальное радио Пи-би-эс, существующее на казенные деньги вперемешку с пожертвованиями доброхотов, среди которых крайне мало слесарей, кровельшиков и лесорубов, построило свою вышеупомянутую передачу на интервью с одним из этих экспертов, а именно Марьяной Буджерин из Гарварда.
Пи-би-эс начало с вопроса: предвидели ли украинцы результат отказа от ядерного оружия? Гарвардский эксперт говорит, что ответить на этот вопрос трудно. Очевидно, она незнакома с приведенным выше горестным замечанием Кравчука или с тем, что ядерное разоружение было тяжело протолкнуть через раду, многие члены которой, очевидно, без труда предвидели его результат.
«Украинцы явно отдавали себе отчет в том, что они не получают имеющие юридическую силу действительно железные гарантии безопасности, которых они искали, — продолжает Буджерин. — Но им говорили в тот момент, что США и западные державы (во всяком случае, США и Великобритания) относятся к своим политическим обязательствам вполне серьезно. Этот документ подписан главами государств на самом высоком уровне. Так что подразумевалось, что, если Украина окажется в опасности, ее не оставят в одиночестве».
По словам эксперта, украинцам было легче в это поверить, потому что «заверения» были переведены им (и по-русски), как «гарантии».
Буджерин не исключает, что после подписания меморандума украинцы испытывали чрезмерную самонадеянность, которую, правда, не изобличает то же замечание их президента Кравчука.
В первый раз Россия нарушила свои обещания в 2014 году. Западные страны, его подписавшие, настаивали на соблюдении светских условностней, предусмотренных в Будапештском меморандуме, и прислали своих представителей на стрелку в Париже, назначенную по настоянию Украины. Сергей Лавров, по которому, как я прочел на днях, якобы вздыхала Хиллари Клинтон и который был тогда в Париже, на стрелку не явился.
Россия доказывает, что подписала меморандум с другим правительством, а не с «незаконным» нынешним, говорит эксперт и замечает, что этот довод негоден, поскольку договоры заключаются не с правительствами, а со странами. Украинцы, очевидно, истолковали этот довод как намек оглоблей, и принялись за военное строительство, в чем, похоже, весьма преуспели.
Буджерин признает, что нынешняя украинская трагедия «выглядит нехорошо» для принципа нераспространения ядерного оружия, но, будучи экспертом по оному, доказывает, что в 1994 году Украина все-таки поступила правильно. «Она поступила правильно и со своей точки зрения, и с точки зрения мирового сообщества», — учит эксперт. Это как? Вот как: по словам эксперта, тот аргумент, что если ядерная страна делается безъядерной, то она может стать жертвой ядерной страны, «посылает весьма неправильный сигнал другим странам, которые могут захотеть обзавестись ядерным оружием».
Я считаю, что совет на самом деле весьма правильный, и что Украину сейчас стирают с лица земли не в последнюю очередь из-за того, что она уступила три десятилетия назад американскому нажиму.
Как предсказал в 1994 году американцам мой однокашник Мамедов, «Киев не простит вам того, что вы забрали самый большой козырь, который у него был». Взамен его пустили за взрослый стол.
Богден приводит в своей статье цитату из Збигнева Бжезинского, самого знаменитого стратега Демпартии: «Без Украины Россия перестанет быть империей. Но если согнуть Украину и потом подчинить, Россия автоматически становится империей». Однако перед этим ее нужно было лишить ядерного оружия. В своем первом звонке Кравчуку, имевшем место 26 января 1993 года, то есть почти сразу после своей инаугурации, Клинтон сперва предложил ему за это 175 млн. долларов, хотя к 1994 году этот куш вырос до 700 млн.
«Чего мы боимся, — ответил ему украинский президент, оказавшийся провидцем, — так это политического взрыва и раздела Украины: автономия Донецку, и Кривому Рогу, и Галиции, и, наконец, расчленение страны».
Это пророчество не произвело на американцев впечатления. Советник Клинтона по нацбезопасности Энтони Лейк жаловался начальнику в 1993 году, что американские обещания плодотворного сотрудничества в будущем не сумели «подвигнуть украинцев на понимание того, что их безопасность укрепится за счет ликвидации ядерного оружия». Киев не понимает своих истинных «долгосрочных интересов», сокрушался Лейк.
