Информация о непрерывной трагедии, в которую в последние несколько лет превратилась жизнь людей китайской провинции Синьцзян, все обильней сочится из информационных источников. Переполненный сосуд трещит, и не замечать этот треск уже сложно.
О беспримерном для современного общества нарушении фундаментальных человеческих свобод и прав, о концлагере размером с три Франции я сам узнал из журнала «Русский репортер», в июньском (№10, 2019) номере которого был опубликован материал «Заводной мандарин» .
Эта статья стала отправной точкой, с которой я – просто как неравнодушный потребитель массовой информации – соизмеряю и соединяю все новые и новые сведения о геноциде этнических меньшинств в КНР – в основном, уйгуров, казахов, киргизов и дунган.
Преследование приверженцев ислама под предлогом «излечения» их от радикализма, слежка, система тотального высокотехнологичного контроля, незаконные массовые аресты (может ли массовый арест вообще быть законным?), круглосуточное наблюдение в местах заключения, унижение, сексуальное насилие, пытки, опыты и инъекции, делающие людей инвалидами: всё это может с непривычки показаться просто киношной страшилкой в духе «обычной» антиутопии, пока не начинаешь читать личные истории конкретных персонажей. После этого оставаться равнодушным уже невозможно…
По оценкам экспертов, количество заключенных в лагерях и тюрьмах превышает один миллион. Данные, предоставленные близкими и родственниками заключенных объединены в единую базу, и уж сейчас количество этих свидетельств приближается к шести тысячам.
Поражают масштабы, поражают формы. Поражает то, что мировое сообщество, претендующее на звание цивилизованного, предпочитает делать вид, что ничего не происходит.
А когда невольно проецируешь происходящее на себя и понимаешь, что на сцене современной России вполне возможна постановка похожего сценария, то становится элементарно страшно от осязаемости ощущений.
Но разговор о фактическом геноциде, происходящем не 75 лет назад в Аушвице, а сегодня в Синьцзяне, и не в тайне, а практически на глазах у всего человечества, «международная общественность» предпочитает перенести «на потом». Потому что потом можно будет только поговорить, а что-либо делать будет все равно уже поздно. Как в истории с Холокостом, геноцидом в Кампучии или резнёй в Руанде. Да, так, конечно, намного проще. «Память о геноциде» — штука удобная и полезная для очень многих правительств. А вот противодействие геноциду – увы, вещь слишком хлопотная. Это ведь «внутренние дела суверенных государств», не так ли? Так зачем же в них «лезть»?
Проще не замечать. Можно не замечать. А иногда и очень выгодно не замечать. Ведь никто не отменял геополитические и экономические интересы. В мире большой политики рубят большой лес, и щепками в виде судеб миллионов людей можно и пренебречь.
Так, политику замалчивания катастрофы в Синьцзяне эксперты часто связывают с инвестиционным мегапроектом «Один пояс, один путь», связывающим почти всю Евразию – с восточной Африкой. Китай строит по всему континенту транспортную и торговую инфраструктуру — хайвеи, железные дороги, порты, молы и так далее. И очень многим странам, получающим дивиденды от этого проекта, важно не портить отношения с Поднебесной. Это, безусловно, объясняет, почему молчат о происходящем в Синьцзяне и наиболее осведомленный Казахстан, и государства-борцы с карикатурами на Мухаммеда — Пакистан, Иран, Саудовская Аравия. Очевидны и мотивы обета молчания Москвы, закупающей системы распознавания лиц у Китая, да и вообще нередко садящейся с ним за общую «шанхайскую» трапезу.
С попытками озвучить проблему и осудить геноцид уйгуров выступили президент Турции Реджеп Эрдоган (при этом от китайских инвестиций Анкара отказываться не собирается) и – в лице своей администрации – президент США Дональд Трамп, не упускающий возможности уколоть азиатского конкурента. Представители США заявили, что рассматривается вопрос о санкциях, направленных против компаний и официальных лиц Китая, связанных с противоправными действиями и притеснением мусульманских меньшинств. Однако, КПД таких санкций, даже если они будут введены, мы легко можем оценить на российском примере– он будет стремиться к нулю, если не даст обратный эффект в виде повышения сплочённости «суверенной нации» на фоне противостояния с «Западом».
В то же время власти самого Китая открыто признают существование колоний в Синьцзяне и даже пускают – хотя и не всякий раз – туда международных контролеров. По официальной версии Пекина, эти лагеря являются «центрами перевоспитания и профессиональной подготовки» в рамках антитеррористических задач, стоящих перед КНР. На угрозы принятия санкций – следуют хладнокровные ответы-угрозы: «Посмотрим, что произойдет. Мы будем делать всё пропорционально», — предупреждает партийный сановник из провинции Синьцзян Чэнь Цюаньгуо. При этом неизменен официозный рефрен: «Дела Синьцзяна являются исключительно внутренними делами Китая. Мы решительно против вмешательства какого-либо государства во внутренние дела нашей страны», — так заявляет, в частности, официальный представитель МИД КНР Гэн Шуан. Именно так, стандартным обвинением во вмешательство в суверенные дела государства, Пекин ответил верховному комиссару по правам человека в ООН Мишель Бачелет, когда та призвала Китай обеспечить доступ для международных наблюдателей в Синьцзяне.
Однако, информация о ситуации в Синьцзяне становится всё более известной благодаря активности журналистов и правозащитников.
Представителями уйгуров, которым удалось бежать из страны, были переданы в СМИ секретные документы китайских властей (в частности: инструкции начальникам лагерей, бюллетени, которые распространяют внутри лагерей, и приговор китайского суда по делу мужчины-уйгура, получившего десять лет лагерей за религиозные высказывания). Документы были опубликованы Международным консорциумом журналистов-расследователей (ICIJ). Анализом и проверкой досье, получившего название China Cables, занимались более 75 журналистов из 17 мировых СМИ – в том числе немецких телерадиокомпаний NDR и WDR, а также газеты Süddeutsche Zeitung.
И хотя китайский посол в Британии назвал эти документы сфабрикованными, но они – пусть и в виде общих фраз – всё же получили официальную реакцию. «Мы с большим вниманием следим за документами, переданными СМИ, о репрессивной системе, созданной в этом регионе», — отметил, в частности, глава МИД Франции Жан-Ив Ле Дриан.
На прошедшей в Женеве ноябрьской встрече ООН по правам человека Германия, США и Франция призвали Китай закрыть «центры перевоспитания».
Лидер Всемирного конгресса уйгуров Долкун Иса прямо называет учреждения, в которых содержатся заключенные, концентрационными лагерями и призывает международное сообщество ввести санкции в отношении Пекина, имея в виду такие санкции, которые оказались бы эффективными, а не свелись бы к формальной постановке «санкционной галочки». Как подчеркивает Иса, права мусульманского меньшинства в Китае нарушались годами, однако после прихода к власти нынешнего председателя КНР Си Цзиньпина в 2013 году положение уйгуров значительно ухудшилось.
В то же время Китай только что отказался пустить немецкую делегацию по правам человека в Синьцзян, где правозащитники собирались расследовать центры массового содержания национальных меньшинств. Уполномоченный по правам человека Германии Бэрбель Кофлер сообщила, что просьба о визите была направлена в рамках подготовки к ежегодному диалогу между Германией и Китаем по правам человека в Лхасе.
Генеральный секретарь Центрального совета мусульман в Германии Абдассамад эль-Язиди (Abdassamad El Yazidi) называет происходящее этнической чисткой: «China Cables раскрывают систему нарушения прав человека невероятных масштабов, которую международное сообщество и правительство ФРГ не вправе игнорировать».
По словам одного из ведущих мировых экспертов по ситуации в Синьцзяне Адриана Ценца (Adrian Zenz), живущего в США, досье China Cables служит доказательством того, что китайские власти с 2017 года под предлогом профессионального обучения проводят кампанию по массовому перевоспитанию жителей региона. Ценц называет происходящее «культурным геноцидом»: на его взгляд, речь идет о, вероятно, «самом масштабном со времен Холокоста» «систематическом лишении свободы целого этно-религиозного меньшинства».
Но всё это пока – лишь редкие заявления, которые сложно назвать широким международным резонансом. Правда, как говорит уйгурская пословица – «тама-тама кёл болар» (капля за каплей – образуется озеро). Вот только каждая капля в этой истории – чья-то искалеченная судьба или даже жизнь. И чем позже будет перекрыт кран, тем больших размеров будет получившееся озеро. Потом, спустя годы оно станет поводом для рассуждений и анализа, историческим уроком, назиданием потомкам. Но лучшим уроком было бы перекрыть кран, через который растекается геноцид, как можно скорей.
Алексей Смышляев,
526_А_ 8-9_геноцид в Китае
