Прежде чем рассмотреть суть обвинений, правильно будет обрисовать несколько особенностей судебной процедуры в англо-саксонском уголовном праве, которые будут существенно влиять на исход разбирательства, но важность которых обычно недооценивается журналистами и читателями/слушателями СМИ.
Во-первых, основным результатом суда является вердикт жюри присяжных, определяющий виновен или нет подсудимый в том преступлении, которое иму инкриминирует обвинение. В англо-саксонском праве жюри рассматривается как «беспристрастный суд равных» («an impartial jury of one’s peers»). Под «равными» подразумеваются люди, приблизительно отражающие социально-демографические характеристики местности, в которой проходит судебное разбирательство. Под «беспристрастностью» — отсутствие у будущих членов жюри предварительно сформированного мнения («предубеждения») по поводу виновности или невиновности обвиняемого. Что это означает на практике? Население Миннеаполиса приблизительно на 65% состоит из англоязычных «белых», на 20% из «чёрных», на 5% из «азиатов» и ещё на 10% из людей неопределённой «расовой» принадлежности. Таким образом, при механической выборке, жюри будет состоять из 8 «белых», 2 или 3 «чёрных» и 1 или 2 «азиатов» или «других». Тут вступает в дело принцип «беспристрастности». Предварительно ознакомившись со списком возможных будущих членов жюри и проведя некоторые исследования в социальных сетях, как прокурор, так и адвокаты подсудимого имеют право без объяснения причин отклонять кандидатуры, которые по их мнению продемонстрировали «пристрастность», то есть (по моему опыту работы присяжным) – тех, кто уже высказывал своё мнение о виновности или невиновности, в данном случае, офицера Дерека Шовина в смерти Джорджа Флойда. Нетрудно заметить, что такой подход, в случае настолько публично освещаемого дела, как смерть Флойда, отсекает большую часть кандидатов с активной позицией. По моему опыту, это приведёт к уменьшению числа возможных членов жюри из числа «чёрных» (среди них очень высок уровень мобилизации – не все обязательно воспринимают Флойда как «жертвы расистского убийства», но почти все так или иначе высказали свою позицию в Твиттере или Фейсбуке) и к увеличению доли «азиатов» — наиболее пассивной по отношению к этому делу «расовой» группы. Для защиты, между прочим, наличие в жюри «азиатов» выгодно – в числе полицейских, обвинённых в соучастии Шовину, двое имеют «азиатские» корни и могут рассчитывать на гораздо большее понимание со стороны соплеменников, чем их «белые» коллеги со стороны своих; кроме того, они не обременены комплексом воображаемой «коллективной вины», который так удобно использовать для манипуляции «белыми».
Во-вторых, по законам Миннесоты, обвинительный вердикт жюри должен быть единогласным. Если хоть один присяжный будет не согласен с каждым из обвинений, подсудимые не будут признаны виновными, а вероятность именно такого исхода, по причинам на которых я остановлюсь позже, весьма велика.
Наконец, в-третьих, (и это тесно связано с предыдущим пунктом) присяжные будут предупреждены, что они должны поддерживать обвинения, только если они убеждены в виновности подсудимых «без обоснованного сомнения» (это называется «презумпция невиновности»). Сочетание последних двух особенностей делает, на мой взгляд, вероятность признания Шовина виновным в самых тяжких обвинениях – убийстве второй степени и убийстве третьей степени практически маловероятным, а признание его в «причинении смерти» второй степени – весьма проблематичным. Чтобы пояснить причины моих сомнений, перейду к сути обвинений и описанию ключевых фактов (как они известны в настоящее время – прокурорское расследование не закончено).
В общих чертах, дело, кажется, известно уже всем. Чтобы не пересказывать общие места, отошлю читателя к соответствующей статье в «Википедии», которая, хотя и содержит, на мой взгляд, принципиально важные неточности, искажения и умолчания, но всё же описывает общую канву событий. Рекомендую, если есть возможность, читать англоязычный вариант и ОБЯЗАТЕЛЬНО прочитать дискуссию на закладке «Обсуждение»/”Talk” в верхнем левом углу страницы, чтобы понять, какие факты и по каким причинам были исключены из статей волей модераторов «Википедии» (а многие из этих фактов существенны для исхода будущего суда). тут
В настоящее время для изучения доступны следующие ключевые документы по делу Шовина: 1) Обвинительный ордер, выдвинутый прокуратурой, в убийстве («Murder») третьей степени и «причинении смерти» («Manslaughter») второй степени. Позже прокурор дополнил обвинения убийством второй степени, но это изменение не вошло в опубликованный текст. https://edition.cnn.com/2020/05/29/us/derek-chauvin-criminal-complaint-trnd/index.html
2) Полный транскрипт звонка в службу 911, который послужил основанием для выезда наряда полиции и задержания Флойда. https://www.insider.com/minneapolis-pd-release-call-transcript-in-george-floyd-arrest-2020-5
3) Полицейский отчёт о происшествии. тут
4) Полицейская инструкция города Миннеаполис, описывающая приём, использованный Шовином в отношении Флойда, а также ограничения на его использование. https://sites.law.duke.edu/csj-blog/2020/05/31/use-of-force-policy-in-minneapolis/
5) Полный отчёт паталогоанатома графства Хеннепин о вскрытии и исследовании тела Джорджа Флойда. https://www.hennepin.us/
6) Наконец – компиляция разных фрагментов видеозаписей, отражающих события, связанные с задержанием и смертью Флойда. Надо подчеркнуть, что публике пока недоступны записи с нательных камер полицейских, о которых известно, что они были включены и которые могут сыграть ключевую роль в судебном рассмотрении дела. https://www.nytimes.com/video/us/100000007159353/george-floyd-arrest-death-video.html
Дальнейшие мои рассуждения будут основываться на анализе именно этих документов в их взаимосвязи и включать также упоминания некоторых других общедоступных источников. Моей задачей не является определение виновности или невиновности Шовина, а также моральная оценка его действий. Я буду лишь анализировать правовые проблемы, которые встанут перед судом и, конкретно, перед жюри присяжных, а также – возможные аргументы и ходы защиты, поскольку линия стороны обвинения уже достаточно очевидна.
Офицеру Дереку Шовину прокуратурой штата Минессота были предьявлены следующие обвинения: 1) Убийство второй степени — «Причинение смерти человеческому существу, не имея намерения вызвать смерть, в ходе совершения или попытки совершения тяжкого преступления с применением насилия» («Causes the death of a human being, without intent to effect the death of any person, while committing or attempting to commit a felony offense …. with force or violence…»); 2) Убийство третьей степени – «Причинение смерти другому путём совершения действий чрезвычайно опасных для окружающих и демонстрируя порочный ум, с пренебрежением к человеческой жизни» («Causes the death of another by perpetrating an act eminently dangerous to others and evincing a depraved mind, without regard for human life..»); и 3) Причинение смерти по неосторожности второй степени -«Причинение смерти другому путём преступного легкомыслия, когда лицо допускает безосновательный риск, сознательно мирясь с возможностью причинения смерти или тяжких телесных повреждений другому лицу» («Causes the death of another by culpable negligence whereby the person creates an unreasonable risk, and consciously takes chances of causing death or great bodily harm to another «).
Проницательный читатель может указать на то, что эти обвинения, с одной стороны, описывают одно и то же событие – причинение смерти Джорджу Флойду, — а, с другой стороны, сформулированы настолько туманно и витиевато, что провести грань между одним и другим сложно, если вообще возможно. Если вы так подумали, то поздравляю! Ваше мнение совпадает с мнением многих авторитетных американских профессоров-правоведов. Один из них написал, что различить эти преступления и правильно классифицировать конкретное правонарушение затрудняются и студенты-старшекурсники юридических факультетов. Что уж говорить об обывателях-присяжных? Почему, в таком случае, прокуратура Миннесоты поступила именно так? Дело в том, что члены жюри отвечают только на поставленные перед ними прямые вопросы: «Виновен ли Имярек в том, что…..?» -, и если оставить только одно обвинение, то слишком жёсткое может быть с большей вероятностью отвергнуто жюри, а слишком мягкое вызовет протест родственников жертвы и общественности, как попытка «отмазать» преступника от более тяжёлого наказания. Таким образом, прокуратура Миннесоты пока пытается бежать сразу за тремя «зайцами», справедливо полагая, что если присяжные утвердят обвинение только по более мягкой статье, к ним, прокуратуре, претензий у общественности не будет.
При этом, различия между разными обвинениями всё же имеются и могут быть сформулированы в терминах, более знакомых для выросших в русской культуре людей. Убийство второй степени это, скажем, ненамеренное убийство в ходе грабежа или тяжкого избиения. Убийство третьей степени – ненамеренное убийство при совершении каких-то действий из хулиганских соображений (закопать найденный в лесу снаряд времён Второй Мировой в костровище, используемом рыболовами, грибниками или охотниками; задавить человека, находясь за рулём в состоянии тяжёлого опьянения и т.д.). Наконец, причинение смерти по неосторожности это составы статей 108 ч2 («Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.») и 109 ч2 («Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей») современного Уголовного Кодекса РФ. Причём, с субъективной стороны предполагается неосторожность в форме «легкомыслия» («виновное лицо, нарушая правила предосторожности, предвидело возможность наступления смерти потерпевшего, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение такого результата»), а не «небрежности» («виновное лицо не предвидело возможности наступления от своих действий (бездействия) летального исхода, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло это предвидеть»). Последнее («небрежность») уже находится вне поля уголовного преследования по предъявляемым обвинениям.
Из всего указанного выше следует, что прокуратура не способна заподозрить (пока?) или не считает возможным доказать в действиях офицера Шовина прямой умысел убить Флойда, что само по себе существенно противоречит нарративу, разделяемому большинством участников американских протестов. Однако речь идёт не о халатном отношении прокуратуры к своим обязанностям по изобличению преступников и не о «расистском» заговоре (сам прокурор штата, Кейт Эллисон, «чёрный» по американской расовой классификации, левый радикал и сторонник «Нации Ислама»), а об объективных препятствиях к выдвижению подобного обвинения, о чём я скажу дальше.
Наиболее шокирующим для всех просматривавших сцену задержания Флойда было, разумеется, поведение главного обвиняемого – Дерека Шовина -, который на протяжении восьми с лишним минут придавливал шею и голову Флойда к земле. Смерть Флойда, собственно, и связывают с удушением в результате применения этого приёма. Однако в будущем судебном процессе сторона защиты неизбежно укажет на то, что действия Шовина были буквальным исполнением полицейской инструкции. Конкретно – пункт 5-311 Использование фиксации шеи и удушающего захвата (10/16/02) (08/17/07) (10/01/10) (04/16/12). В соответствии с этой инструкцией Шовин был единственным из присутствовавших при задержании Флойда полицейским, который имел право на использование такого приёма, так как, будучи старшим из офицеров он проходил специальный тренинг и был сертифицирован управлением полиции. Таким образом то, что Шовин оказался на шее Флойда не было его личным выбором. Но было ли оправдано вообще применение подобного жёсткого удержания в ситуации с Флойдом, который если и сопротивлялся полицейским, то вяло, да и был уже в наручниках? Ответит на этот вопрос, разумеется, суд, однако важно понимать, что объективные факты указывают на то, что полицейские интерпретировали свои действия очевидно совершенно иначе, чем люди, наблюдавшие сцену в «реале» и зрители видеозаписи.
В опубликованном транскрипте звонка владельца магазина, с которым Флойд расплатился фальшивой банкнотой, есть примечательные слова: «…he's sitting on his car cause he is awfully drunk and he's not in control of himself.» («он сидит в своей машине потому, что он абсолютно пьян и не контролирует себя»). То есть, неадекватность поведения Флойда была очевидна совершенно неопытному человеку за некоторое время до прибытия первого наряда полиции – офицеров Лэйна и Куэнга. Неспособность Флойда «контролировать себя» подтверждается уже тем, что он был не в состоянии завести машину, на водительском сидении которой он находился, и уехать. По прибытии Лэйна и Куэнга, Флойд довольно вяло сопротивлялся задержанию и по его поведению Лэйну уже стало понятно, что тот «под веществами», поскольку он прямо спросил Флойда «ты под чем-то?» («are you on anything?»). Уже будучи в наручниках, Флойд то сопротивлялся, то падал на землю. Дальше, согласно опубликованному полицейскому отчёту, «Officers ….. noted he appeared to be suffering medical distress. Officers called for an ambulance.» («Офицеры заметили, что он кажется испытывает медицинское расстройство и позвонили в скорую помощь.»). Можно было бы предположить, что «заметили» относится к моменту, когда Флойд потерял сознание под коленом Шовина, однако на записи сделанной нательной камерой полицейского заведомо находившегося на удалении от эпицентра событий и до того, как ситуация приняла трагический оборот, слышно, как он говорит друзьям Флойда, что полиция вызвала скорую. https://www.the-sun.com/news/896335/george-floyd-bodycam-video-ambulance/
Тем временем полицейские (уже под руководством приехавшего позже Шовина) пытались усадить Флойда в машину. Тот отказывался, жаловался на клаустрофобию и уже в тот момент (что отмечено в обвинительном ордере прокуратуры) начал повторять «I can’t breathе!». Будучи, наконец, втолкнутым в полицейскую машину, Флойд начал отчаянно биться, после чего Шовин вытащил его из автомобиля и вместе с коллегами прижал к земле вплотную к колёсам. С учётом того, что скорая была к этому времени вызвана полицейскими, можно предположить, что на этом этапе цель Шовина и остальных была не в задержании Флойда и его доставке в полицейский участок, а его удержание в неподвижном состоянии до прибытия санитаров с транквилизаторами. Так это было или нет, можно однозначно понять, прослушав записи разговоров полицейских и просмотрев видео с их нагрудных камер. Участники протестов и семья Флойда настаивают на том, что действия Шовина и остальных офицеров были продиктованы садизмом и расизмом, но всё же, даже не видя записи с нательных камер, трудно предположить абсолютную иррациональность поведения всех полицейских, тем более, что преследуй они цель мучительства, это было бы намного проще сделать в машине по дороге в участок или уже в полиции, а не на глазах у зевак. Отсутствие в обвинительном заключении прокуратуры упоминания прямого умысла убить Флойда тоже наводит на мысль, что у защиты будут все основания жёстко отстаивать версию о том, что Флойда удерживали вне машины только в силу его наркотического психоза, ожидая вызванную скорую и стремясь удержать его от метаний по проезжей части.
Следующий критический аспект, который неизбежно станет предметом борьбы обвинения и защиты в суде, это наличие или отсутствие каузальной (причинно-следственной) связи между применением Шовином приёма по придавливанию шеи и смертью Флойда. Казалось бы очевидно, что Флойд умер от удушения, однако анализ документов ставит это под вопрос. Сами формулировки обвинения достаточно неопределённы: «Officer Chauvin’s restraint of Mr. Floyd in this manner for a prolonged period was a substantial causal factor in Mr. Floyd losing consciousness, ….. and Mr. Floyd’s death as well,» («Удерживание офицером Шовином мистера Флойда в таком положении на протяжении длительного периода явилось СУЩЕСТВЕННЫМ ПРИЧИННЫМ ФАКТОРОМ (sic!) потери мистером Флойдом сознания …..а также его смерти»). Использование оборота «существенный причинный фактор» вместо «причина» указывает на затруднения обвинения в определении того, что, собственно, было ПРИЧИНОЙ смерти Флойда. Случайно такие оговорки не делаются и адвокаты полицейских, кем бы они ни были, используют эту неопределённость «по полной», чтобы сформировать у присяжных сомнение в виновности Шовина.
Тут, наконец, мы обратимся к отчёту вскрытия Джорджа Флойда. Существует распространённое мнение о том, что вскрытие (аутопсия) проводилось дважды – паталогоанатомом графства Хеннепин по поручению следствия и частно практикующим консультантом-паталогоанатомом Майклом Бэйденом по поручению семьи Флойда. Это частично правда, но только частично. Вскрытие, разумеется, производится один раз и было проведено именно официальным паталогоанатомом. Частные лица, даже представители семьи жертвы, к этой процедуре не допускаются. Мистер Бэйден (https://en.wikipedia.org/wiki/Michael_Baden), очень опытный, хотя и скандально известный своими, как выразился один из его бывших шефов «sloppy record keeping, poor judgment, and a lack of cooperation.» («неряшливой отчётностью, неблагоразумием и неспособностью к кооперации»), паталогоанатом сделал по заказу семьи Флойда (точнее – адвокатов семьи) экспертное заключения по результатам просмотра записи вскрытия и изучения предоставленных ему данных. Насколько я могу понять, суждение мистера Бэйдена было оглашено на пресс-конференции, но не публиковалось как официальный документ. Назначение его достаточно очевидно – поскольку официальная аутопсия по ключевым параметрам не устраивает семью Флойда и инициаторов протестов и не подтверждает версию смерти от удушья, наличие такого авторитетного альтернативного мнения позволяет, с одной стороны, мобилизовать общественное мнение, а с другой – потребовать в ходе процесса от суда проведения дополнительных экспертиз в надежде найти необходимые для гарантированного обвинения Шовина улики.
А вот официальное обвинение, выдвинутое Шовину, как и данные официального паталого-анатомического исследования дают стороне защиты Шовина большое поле для спекуляций и формирования у присяжных сомнения в виновности подсудимого.
В опубликованном тексте обвинительного ордера содержится фраза: «The autopsy revealed no physical findings that support a diagnosis of traumatic asphyxia or strangulation» («Вскрытие не выявило физических данных, подтверждающих диагноз травматической асфиксии или удушения»). В самом отчёте паталогоанатома о причине смерти сказано: «CARDIOPULMONARY ARREST COMPLICATING LAW ENFORCEMENT SUBDUAL, RESTRAINT, AND NECK COMPRESSION» ([причина смерти] остановка работы сердца и лёгких, осложнённая действиями полиции по усмирению, ограничением подвижности и сдавливанием шеи»). Для стороны защиты ключевым является последовательность – не «смерть вызвана сдавливанием шеи с последующей остановкой сердца», а «смерть вызвана остановкой сердца ОСЛОЖНЁННОЙ сдавливанием шеи». То есть, в буквальном смысле из этих слов следует, что смерть Флойда была вызвана НЕ действиями Шовина (лишь усугубившими последствия остановки работы сердца и лёгких). А чем же?
Обвинительный ордер далее сообщает: «combined effects of Mr. Floyd being restrained by the police, his underlying health conditions and any potential intoxicants in his system likely contributed to his death» («совокупные последствия того, что мистер Флойд сдерживался полицией, его состояние здоровья и все вероятные интоксиканты в его организме, скорее всего внесли вклад в его смерть»). Скажем так, это не «сильный» тезис в случае обвинения в убийстве.
Рассмотрим, что отчёт паталогоанатома говорит о состоянии здоровья Флойда и о таинственных «интоксикантах»).
Первое, что там отмечено – угрожающее жизни состояние сердечно-сосудистой системы Флойда. И макро— и микроскопическое обследования выявили тяжкие патологии, среди которых – атеросклеротическое сужение артерий (некоторых на 75%, правой сердечной – на 90%) и увеличение сердца из за тяжело протекающей гипертонии. Сами по себе подобные изменения, разумеется, не являются причиной смерти человека ИМЕННО в этот момент, но они сыграли критическую роль в развитии болезненного состояния Флойда. Вкратце – сердце Флойда было в ОЧЕНЬ плохом состоянии и не способно эффективно снабжать организм кислородом и выдерживать нагрузки, с которыми легко бы справился здоровый орган. Главные симптомы: перебои в работе сердца, нехватка воздуха, одышка – особенно в условиях стресса. https://ru.qwe.wiki/wiki/Cardiomegaly и https://b-apteka.ru/articles/kriticheskij-stenoz-arterij
Почти все СМИ опубликовали информацию о том, что Флойд был инфицирован ковид-19. Да, коронавирусная инфекция ведёт себя непредсказуемо и может давать осложнения как на работу сердечно-сосудистой системы, так и на функционирование лёгких. Однако, насколько можно понять, любые серьёзные паталогии, вызванные ковид-19 легко обнаруживаются при визуальном и инструментальном исследовании поражённых органов и тканей. Однако, в случае Флойда никакие ассоциируемые с коронавирусной инфекцией изменения тканей сосудов и лёгких в отчёте паталогоанатома не указаны. Можно предположить, что инфекция протекала у него, как и у большинства нестарых людей, бессимптомно или в крайне сглаженной форме. Во всяком случае, нет никаких фактических оснований на данном этапе как-то увязывать смерть Флойда с фактом его инфицированности коронавирусом.
Наиболее существенными для хода будущего процесса представляются данные исследования крови и мочи Флойда на содержание наркотиков. По существу, у Флойда были найдены следы употребления практически всех наркотических веществ, кроме, почему-то, кокаина. Справедливости ради, большая часть веществ была выявлена в «следовых» концентрациях, намекающих на образ жизни умершего, но не представляющих никакой сиюминутной угрозы его жизни. Исключение составили фентанил и метамфетамин (11 и 19 нг/мл соответственно в крови). Фентанил – сильнейший синтетический опиат, являющийся сегодня одной из основных причин смерти от передозировки наркотиков в США. Чтобы не тратить место на описание свойств фентанила дам ссылку на русскоязычную статью. https://www.narko.ee/ru/narkotiki/fentanil/ Для нас интересны тут две вещи – концентрация фентанила в крови Флойда и симптомы отравления. Симптомы описаны в приведённой мной статье, это — расслабленные мышцы, головокружение, спутанность сознания, потеря сознания, замедление сердечной деятельности, очень низкое артериальное давление, опасное замедление или отсутствие дыхания, посиневшие ногти и губы. Указанные симптомы хорошо описывают специфику поведения Флойда при его задержании – неспосовность стоять на ногах, бред и жалобы на «невозможность дышать». Теперь о концентрации. Одиннадцать нанограмм на милилитр это примерно на 15% выше средней концентрации наркотика в крови людей умерших от «передоза» фентанила в США. И примерно в два раза выше медианной (50% случаев) концентрации. http://www.ochsnerjournal.org/content/19/4/314 и https://www.google.com.au/url?sa=t&https://ndews.umd.edu/sites/ndews.umd.edu/files/ndews-hotspot-unintentional-fentanyl-overdoses-in-new-hampshire-final-09-11-17.pdf Само по себе понятие «летальной концентрации» довольно расплывчато. Один человек может умереть от какой-то дозы, а другой переживёт и ещё какое-то время будет радовать родных и друзей. Но в сочетании с совершенно больным сердцем Флойда и найденным в его крови несмертельным, но значительным количеством метамфетамина, полученная им доза фентанила без каких либо дополнительных вопросов объяснила бы его смерть в тот день, если бы он не встретился с полицейскими. Я понимаю, что неэтично приписывать каким-то другим причинам то, что может быть объяснено расистским полицейским насилием, но надо понимать, что без принятия специальных мер будет невозможно удержать от этого представителей стороны защиты в процессе судебного разбирательства.
Что касается последствий непосредственно полицейского насилия, то тут паталогоанатомы не смогли выявить никаких следов, неизбежно остающихся при удушении человека или при прекращении кровоснабжения его мозга путём передавливания артерий. Буквально – ничего. «BRAIN (10-12): without hypoxicischemic changes.» Лёгкие – в норме. Гортань, дыхательное горло, шейные позвонки, мягкие ткани шеи – без повреждений и гематом. Слизистые не повреждены. Именно эта информация и вызвала тревогу представителей семьи Флойда и заставила их (благо денег немеряно) оплатить экспертное заключение Майкла Бэйдена. Последнее, как я отметил, прямого влияния на суд не окажет, но даёт повод для глубокого исследования оставшихся у паталогоанатомов тканей мозга и лёгких Флойда. Авось да найдётся что-то, указывающее на чрезмерное использование силы при надавливании на шею.
Тут, кстати, нет никакого противоречия с итоговым выводом – «остановка работы сердца и лёгких, осложнённая действиями полиции по усмирению, ограничением подвижности и сдавливанием шеи». Последнее, что стоит делать с человеком у которого наступил сердечно-лёгочный коллапс, это сидеть у него на спине и придавливать коленом его шею к земле. Насколько это уменьшит шансы на реанимацию, никто не скажет точно, но гарантированно – не увеличит. Вопрос в другом – позволяла ли квалификация полицейских понять, что у Флойда случилась остановка сердца? И второй вопрос – насколько «СУЩЕСТВЕННО» причинным фактором смерти Флойда были действия полицейских?
«Преступлением» какое-либо действие конкретного человека делает сочетание двух аспектов – объективного и субъективного. Объективный аспект состоит в необходимой причинной связи между действиями человека и наступлением негативных последствий, описываемых той или иной статьёй уголовного закона. Субъективный аспект – наличие или отсутствие вины человека, в форме прямого умысла, легкомыслия или небрежности, в совершении им таких действий. Признать кого-то «виновным» можно только если в суде будет доказано, что его конкретные действия однозначно привели к описанному негативному последствию и что, совершая эти действия, он либо хотел наступления таких последствий, либо предвидел их но легкомысленно пренебрёг вероятностью их наступления, либо не предвидел, хотя в силу имеющейся у него информации должен был предвидеть.
В деле о смерти (вероятном, по мнению прокуратуры, его убийстве) Флойда, сложности у обвинения возникнут с доказыванием как объективной, так и субъективной стороны предполагаемого преступления. Пока, ни один документ, за исключением (устного?) заключения мистера Бэйдена, не указывает на ПРЯМУЮ и НЕОБХОДИМУЮ взаимосвязь действий полицейских (и персонально офицера Шовина) при задержании Флойда и наступлением его смерти. «Не указывает» — не значит, что такой связи нет. Мы вполне можем постулировать, что если бы тяжело больного, находящегося в предкоматозном наркотическом отравлении Флойда не напугал бы сам факт задержания, не травмировали бы наручники на руках, заталкивание в машину, сидение полицейского у него на спине и стояние Шовина на его шее коленом, он ВОЗМОЖНО бы и не умер в тот день. Проблема в том, что если бы он всё равно умер, его смерть была бы признана абсолютно закономерной. Вторая проблема – следствие, паталогоанатомы, общественность не располагают научным инструментарием, позволяющим достоверно качественно и количественно оценить вклад полицейских в наступление смерти Флойда. Вероятно, вклад был заметным. Но может и нет…..А принцип «презумпции невиновности» требует, чтобы неустранимого сомнения в этом не оставалось. Следствие и представители семьи Флойда, понятно, сделают всё, чтобы доказать, что удержание полицейскими, и особенно Шовином, Флойда было главной и необходимой причиной смерти последнего. Но удастся ли им это сделать при современном, довольно высоком, «стандарте доказывания» убийства в судебной практике США? Американцы сильно обжигались в прошлом на делах, в которых вина была «очевидна». Человека казнили за преступление (или он отсиживал долгие годы в тюрьме), а потом оказывалось, что убивал/грабил/насиловал вовсе не он. Можно массу таких примеров привести. Поэтому, в последние десятилетия подход судов к доказыванию убийств всё больше ужесточался и, возможно, одной риторики про «очевидную брутальность» обвиняемых и «да конечно это только из за них» будет недостаточно. Кроме того, если последующие экспертизы так и не выявят физических следов опасного для жизни воздействия колена Шовина на дыхание и кровоснабжение мозга Флойда, резонно будет спросить, а не были ли более опасными для работы сердца погибшего действия офицера Куэнга, сидевшего у погибшего на спине? Но Куэнг не «белый»…..Нарушится консенсуальный нарратив «расистской» подоплёки случившегося.
С субъективной стороны перспективы обвинения тоже не радостны. Судя по доступным документам, полицейские, эстетично ли это было в наших глазах или омерзительно, действовали в рамках инструкций и правил, не скрывая ни один свой шаг, с включёнными нагрудными камерами, записывающими каждое слово, каждый ракурс. Есть записи того, как они вызывали скорую ДО потери Флойдом сознания и т.д.. То есть, мне представляется ПРАКТИЧЕСКИ невозможным убедить каждого из двенадцати присяжных, НЕ ИМЕЮЩИХ ещё своего мнения, в том, что офицер Шовин совершил «тяжкое нападение» на мистера Флойда, как того требует формулировка «убийства второй степени». Более того, кажется почти невероятной возможность единогласного признания членами жюри хулиганских мотивов действий Шовина. Помимо того, что каждый шаг полицейских может быть объяснён ссылкой на ту или иную инструкцию, надо иметь специфическую предубеждённость, чтобы отказать им в способности минимально оптимизировать, даже, преступные свои намерения, если таковые были. Любой из читателей догадался бы, что для вымещения иррациональной расовой злобы можно, не включая нагрудные камеры, «вбить» Флойда в машину и делать с ним то, что извращённый ум подскажет, уже в кругу «своих». Уверяю, защита полицейских будет очень красноречиво напирать на это обстоятельство. Так что и в осуждение за «убийство третьей степени» я верю не очень.
Хитрее с «причинением смерти по неосторожности второй степени» («причинение смерти другому путём преступного легкомыслия, когда лицо допускает безосновательный риск, сознательно допуская возможность причинения смерти или тяжких телесных повреждений другому лицу»). Тут обвинительный вердикт намного более вероятен. Но тоже не гарантирован. Обвинению, говоря словами российских юристов (а понимание косвенной вины в российском и англо-саксонском праве, в общем, очень сходное) придётся убедить присяжных, что «виновное лицо, нарушая правила предосторожности, предвидело возможность наступления смерти потерпевшего, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение такого результата». Защита на это возразит, что меры, применённые к Флойду Шовином и другими, при ОБЫЧНЫХ УСЛОВИЯХ не должны были причинить вреда почти двухметровому мужику ста килограммов весом. А чтобы оценить конкретный риск для Флойда, полицейские не обладали ни медицинской квалификацией, ни историей болезни Флойда и действовали исходя из того, что видели. А видели они неадекватного сильного мужика в достаточно буйном настроении. Да, мы можем услышать на записи как Флойд говорит «я не могу дышать» ДО того, как к нему начали применять силу. Но были ли у полицейских объективные причины заподозрить, что тот не «придуривается», как большинство наркоманов в его положении? Не уверен.
Таким образом, исходя из известных нам сейчас фактов, вероятность осуждения Шовина и его напарников судебным жюри представляется мне не слишком большой. Существующая американская система судопроизводства не будет этому способствовать. Может ли сознательная общественность на это повлиять? Думаю, да. Уже сейчас сервисы по сбору пожертвований блокируют за неуместность любые фандрайзинги, создаваемые для финансовой поддержки Шовина и остальных арестованных по этому делу. Конечно, деньги решают в американских судах не всё, но когда с одной стороны десятки миллионов пожертвований на представление интересов семьи Флойда, а с другой — год не плаченная зарплата «копа», это должно заметно влиять на исход. Плюс, важным инструментом в руках общественности стала практика запретов на работу и бойкота известных университетских правоведов, выступивших в защиту злодеев. https://www.vanityfair.com/hollywood/2019/06/harvey-weinstein-ronald-sullivan-jr-lawyer Наконец, общественность может сказать, что возможно пришло время для фактического ограничения применения принципа «презумпции невиновности» в делах о «расово мотивированных» преступлениях в отношении «чёрных», как это было сделано во многих странах в отношении дел о «сексуальных преступлениях». Без сочетания этих и им подобных мер, я боюсь, Шовин имеет хорошие шансы быть оправданым. Как говаривал большой поклонник социальной справедливости Максимилиан Робеспьер: «До каких пор ярость деспотов будет называться правосудием, а правосудие народа варварством или бунтом? Как люди мягки к угнетателям и неумолимы к угнетенным! Ничего нет естественнее: всякий, кто не питает ненависти к преступлению, не может любить добродетель. Однако нужно, чтобы либо преступление, либо добродетель оказались погибшими. Снисходительность ….., восклицают некоторые люди. Милость к злодеям! Нет, милость к невинности, милость к слабым, милость к несчастным, милость к человечеству!»
АВТОР
Сергей Кондрашов
юрист (Австралия)
