Куда в России ни плюнь — изо всех щелей лезет совок. Живучий оказался, зараза. Но знаете, чем, все-таки, Советский Союз отличался от сегодняшней России?
Советского человека можно было огреть чем-нибудь тяжелым по голове, разбудить среди ночи и спросить: что будет в 1980 году? И даже будучи в состоянии тяжелого подпития, советский человек уверенно отвечал: к 1980 году в стране будут построены основы коммунистического общества. Ведь партия торжественно обещала еще в начале 60-х: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме.
Помню, что в первом моем школьном учебнике истории была красивая инфографика, объяснявшая, что нас ждет в 1980 году: отдельные квартиры для каждой семьи, бесплатные услуги ЖКХ, бесплатные лекарства, бесплатный общественный транспорт и т.д.
Потом, правда, цели были слегка скорректированы: выяснилось, что в 1980 году вместо обещанного коммунизма состоятся Олимпийские игры в Москве. Но и это воспринималось, как замечательная цель, как большой праздник. Впрочем, праздник оказался слегка подпорчен бойкотом со стороны Запада в ответ на советское вторжение в Афганистан. Ну и ничего, пережили это — зато еще несколько лет Москва доедала запасы импортных продуктов, щедро заготовленных к Олимпиаде.
Но не только утопическими мечтами о построении коммунизма или ожиданием Олимпиады жил советский народ. Мечтали — и цель такую ставили! — догнать и перегнать Америку, первыми запустить человека в космос, обыграть в хоккей канадских профессионалов, наконец. Кое-что из этого даже удалось сделать, кое-что так и осталось несбыточной мечтой.
А сегодня у России какие цели? И что будет в стране и со страной через 20 лет? Кто-нибудь скажет? Когда-то, в самом начале своего президентства, Путин что-то говорил о том, что надо бы догнать и перегнать Португалию по уровню доходов на душу населения — но потом эти наполеоновские планы были позабыты. Португалия по-прежнему далеко впереди.
Даже на вопрос о том, будет ли война, президент отвечает как-то ... уклончиво.
И — если продолжать параллель с Олимпиадой-80 — нет стопроцентной уверенности, что чемпионат мира по футболу 2018 года состоится в России: тема пока не закрыта. Могут еще и отобрать. Или бойкотировать, как ту самую московскую Олимпиаду.
Особенно если режим выкинет какой-нибудь очередной фортель — вроде аннексии Крыма или сбитого малайского «Боинга».
То, что будущее России стало совершенно непредсказуемо, вполне закономерно. Это результат «фирменного стиля» президента России, который он демонстрирует с тех пор, как пришел к власти в 1999 году.
Давно ведь замечено, что Владимир Владимирович — замечательный тактик и никакой стратег. Живет Путин короткими перебежками: от одного блестящего тактического хода — до другого.
Замечательный пример — все, что Россия делает в Сирии. Вот сейчас, — решил Путин прошлым летом, — мы ввяжемся в Сирию. Поможем Западу воевать с исламскими террористами на Ближнем Востоке, заодно подсобим и другу Асаду, а Запад, преисполненный благодарности, отстанет от нас по поводу Украины, потихоньку снимет санкции.
«Плодотворная дебютная идея» не сработала — Запад на путинские уловки не купился — и вот уже кремлевский великий комбинатор предпринимает новый ход: ага — от наших бомбежек беженцы рванули десятками тысяч в Европу, усугбляя и без того острейший иммиграционный кризис?
Вот мы сейчас бомбежечки-то и усилим, чтоб жизнь вам медом не казалась. Особенно той немке, которая больше всех нам гадит.
Не хотите снять санкции, признать, что Крым наш, отдать нам остальную Украину? Тогда, как говорится, получите-распишитесь!
Запад, как показала минувшая неделя, все понял правильно.
«В последние дни мы были не просто шокированы — мы были в ужасе от того, какие страдания десяткам тысяч людей принесли бомбардировки, в первую очередь со стороны России» — заявила в минувший понедельник та самая вредная немка, канцлер Германии Ангела Меркель.
Но лучше всех сформулировал все это старик Джордж Сорос, написавший, что в борьбе против ИГИЛ Путин — союзник никакой, что у него другая цель. Путин, по его словам, поначалу полез в Сирию не для того, чтобы усугубить главную европейскую проблему — проблему беженцев. Но потом он, прекрасный тактик, нащупал болевую точку Запада — события в Сирии и вокруг нее, иммиграционный кризис, война на Ближнем Востоке заставляют Евросоюз трещать по швам. Почему бы не надавить эту болевую точку, не подтолкнуть ЕС к развалу?
Остается только посмотреть, будут ли и дальше осознавать эту угрозу европейские политики и их американские союзники.
Судя по воскресному звонку Обамы Путину с требованием, чтобы Россия прекратила наносить воздушные удары по силам умеренной сирийской оппозиции, в Вашингтоне это хорошо понимают. Однако, судя по тому, что в сообщении Кремля о том же самом телефонном разговоре ни слова ни сказано про эту, самое важную, часть послания Обамы, Путин продолжает комбинировать.
Евгений Киселёв,
Эхо Москвы
Эхо Москвы
